Ну, раз, кроме меня, здесь никого нет, я беру ответственность на себя: я автор ужаса. Смотри – я отрезала у себя на ногах пальцы! Знаешь, как больно? Я подожгла себя, а затем вырезала себе ухо! Знаешь, как больно?! Я вырезала свою матку с частями женских органов! Знаешь, как больно?! У меня болит то ухо, то нос, а сейчас отек во рту, перешедший в боль. Знаешь, как страшно?! За все это я беру ответственность на себя. Пора взрослеть. Все верно: за все, что сам себе сотворил, сам же и ответишь. Как раньше – всегда найти виноватого в лице мамы, мужа, свекрови и эгоистов – на этот раз не получится. Я генератор всех ужасов.

Каждый ответит по заслугам, и женщина Аи не исключение. И тут она вновь взмолилась:

– Господи, прости, помилуй меня, сумасшедшую! Правда, только сумасшедшая может создать сама себе камеру пыток!

Отдельное Я всегда движется к объекту. В данном случае безумная движется к чувству страха, в ощущение ужаса и в этом хранит свою идентичность отдельности.

Да, исследование-самопознание ребенка, затем матери и следом женщины оказалось «цветочками» по сравнению с разотождествлением тела и ясным осознанным страхом смерти.

Именно этот страх смерти движет мной, заставляет проникать все глубже в себя, смотреть в то, что вновь и вновь возобновляется и проявляет себя как сущность Аи. Смотрю на Аи, которая реально из латентного состояния вновь и вновь реинкарнирует себя. То она болеет, то у нее появляются какие-то острые ощущения в теле с комом внутри, то она не может вдохнуть всей грудью, то просто не может спустить скопившиеся газы… Кто эта Аи, которая поселилась во мне и благополучно время от времени проявляется сгустком страха? Она вновь и вновь это повторяет! Где? Во мне – в присутствии. Что это за Аи, которая вселилась в сознание и благополучно живет во мне? Она регулярно появляется и пугает меня своим исчезновением: «Если я умру, ты исчезнешь навсегда!». Кто тут? Что я и что ты? Нас двое. Кто есть из нас двоих? Как только появляется бдительность, вновь смотрю себе в глаза.

«Что это за человек ужасов, которому нет конца? Она появляется, воспроизводит и воспроизводит кошмар. Грудная клетка горит. Кто или что ощущает жжение в груди? Жжение перешло на живот. Кто это ощущает? Смотрю в это, проговаривая: «Я есть знание, которое знает, что я есть», «Я есть знание, это не материя».

Теперь уже не только слово «одиночество», которое ты твердила как ребенок, не поможет. Теперь все реально. Девочка, игры закончились. Смотреть в глаза, в Одно Есть – другого выхода нет.

Смотрю в глаза Одиночеству-Богу, меня реально силой страха подогнали к Одному – Я есть. Конец один, не два».

Выход через тело. Это точка соприкосновения «не материи» и материи. Проговариваю про себя: «Осознавание не материя. Бог не материя. Я пространство, в котором проявляется материя. Не ум внутри тела, а тело внутри ума. Пустой, тихий, чистый ум в ясности знания Я есть. Тело-ум в Бесконечном Сознании». Тело горит внутри. Но во мне одно намерение – смотреть в Истину. А там – будь что будет.

Мое стремление к Истине вновь накрывает чувство страха и ужаса, но уж лучше умереть, чем опять расколоть себя на части и носиться по замкнутому кругу страха исчезновения и нужды в том, чего мне не хватает. Выйти из него, чего бы мне это ни стоило. И вот через много лет жизнь реально подвела меня к той точке, откуда началась первая книга: или я узнаю Истину, или умру. И это уже не игры. Это не шутки и не ребячество. Твердо встала ногами на землю и прямо смотрю в лицо Одного, что Есть. Бог – не материя.

…Гуляю, слушаю шум воды, текущей в реке. Состояние свежего вдоха после долгой продолжительной болезни в закрытой лечебнице. Смотрю на выжженную лучами солнца траву, на зеленые деревья и синее небо, продолжая проговаривать: «Не ум внутри тела, тело внутри ума». Что-то очень медленно просачивается, омывая раны внутри, тело чувствует облегчение. Ощущение выздоровления после чего-то тяжелого. Тишина ума. Это реально что-то настоящее, это не детское проговаривание «меня зовут Одиночество». Это что-то намного глубже – принятие, покой, облегчение, выздоровление. Такое ощущение, что с тела сняли нечто тяжелое, неподъемный груз. Не я-жизнь внутри тела, а тело внутри меня-Жизни. Неужели надо было пройти через все, чтобы это узнать? Да, правда дорого стоит. И добрый Экхарт Толле как бы ставит точку в моих переживаниях, сказав слова: «Пробуждение – это не освобождение личности. Пробуждение – это освобождение от личности». Периодически во сне слышала голоса свекрови, мужа или сына, которые будили меня. Именно так. Пробуждение – это не освобождение женщины Аи, а освобождение от человека Аи. Для этого надо повзрослеть. Искренне, честно, мужественно взять всю ответственность на себя. Становится совершенно понятным, что просветленный человек не тот, кто находится в каком-то светящемся сказочном состоянии, а тот, кто реально стал взрослым. Для этого должна возникнуть ненасытная жажда к природе своей реальности.