Его дыхание касается моего виска.

Двери лифта разъезжаются. Мы вдвоем заходим в железную коробку.

10. Глава 10

Жарко.

Я расстегиваю шубу, Павел — пару пуговиц на своем пальто. Смотрит на меня. Не отрываясь. Видимо, он флиртует так. Взгляд пронзает стрелой, будоражит. Если бы я все еще с Сережей в отношениях состояла, и на меня вот так мужчина посторонний посмотрел, Сергей бы набил ему морду.

Если бы Паша так смотрел на другую, я бы ногти сгрызла от ревности.

Чтобы не кинуться ему на шею и не попросить о поцелуе, решаю попытаться в шутку свести ситуацию:

— Значит, «Айрис». Ведущая офтальмологическая клиника в регионе.

— Так точно.

Он подходит на шаг, упирается рукой в стену и нависает надо мной. Самоуверенный, голодный во всех смыслах. Губы мгновенно пересыхают. Я пялюсь на него как попавшая в силки дичь. Руки заняты подарком.

Крутая частная клиника. Вот откуда хорошая машина, одежда. Целеустремленный, жадный до карьеры.

— Буду иметь в виду, — отвечаю с улыбкой.

— Велком, — произносит Павел запросто.

— Позвоню тебе, когда мне понадобится блефаропластика, — добавляю беспечно, прекрасно зная, что хирурги «Айрис» берутся за самые сложные случаи, возвращая людям зрение. — Скидку сделаешь?

— Я надеюсь, мы все-таки созвонимся пораньше.

Двери лифта разъезжаются, я ловко проскальзываю под рукой Паши. Прижимаю к себе цветы, букет тяжеленький, но и отдавать его даже ненадолго я не собираюсь. Шарю в сумке в поисках ключей.

— Пораньше вряд ли. Зрение у меня отличное, в детстве много черники ела.

— Черника тут ни при чем. Скажи спасибо генетике.

— Здрасьте! Родители, что ли, зря в меня ее впихивали стаканами?

Павел посмеивается.

— Я тебе не верю. А вот в силу черники — да! В шестом классе у меня резко начало зрение портиться, отец купил два ведра, мы под завязку забили морозилку. Как видишь, помогло.

Я достаю ключи и победоносно показываю их Паше.

— С таким же успехом можно верить в оборотное зелье Гарри Поттера. Степень реализуемости сходная, — парирует за спиной хирург отвратительно назидательным тоном.

— Ах вот так?! Скажи еще, что упражнения для глаз не помогают!

— Скажу, конечно.

— Ну вот где ты был раньше… — тяну я, справляясь с замком.

Открываю дверь и застываю на пороге.

Потому что весь пол в воде!

— Ауч! Что это?! Откуда? Когда я уходила утром, так не было!

Быстро снимаю ботинки, но Паша хватает меня за талию, останавливая. Вообще, судя по всему, не упускает ни единой возможности коснуться.

— Погоди. Электричество вырублю.

Он открывает щиток, тыкает там какие-то кнопки.

— Проверяй, не кипяток ли.

Я приседаю и касаюсь рукой. Холодная. Киваю ему и бегу в ванную. Шлеп-шлеп. Вот невезуха! Весь мир против нас сговорился! То телефон у Адомайтиса сломался, то у меня потоп. Поспешно перекрываю воду. В санузле сухо — значит, беда не там случилась.

— Паш, езжай домой тогда, — говорю разочарованно. — Я вызову сантехника и приберусь тут. Романтический ужин откладывается.

Выхожу в коридор и вопросительно упираю руки в бока. Потому что хирург частной офтальмологической клиники, ведущей в регионе, снял ботинки, носки тоже. Закатал джинсы и стоит сейчас в воде. Деловито вешает пальто на крючок.

Поворачивается ко мне.

— Что стоишь? Ведро, тазик, тряпку тащи. Я поищу пока, откуда течет.

— Двенадцать пропущенных. Ах да, — подкалываю его я, усмехнувшись. Открываю кладовку.

Нахожу ведро, совок, тазик… и мы включаемся в работу, оживленно болтая обо всем подряд. Первым делом убираем воду, потом Паша исследует кухонный гарнитур и находит пробоину — треснула колба в фильтре. И вода, судя по всему, весь день тихонечко лилась, пока не затопила кухню и коридор.