– Ты слушаешь блатные песни?

– Нет, – я их, честно, не любила.

– Я сейчас включу такие, которые тебе понравятся.

Я впервые услышала песни «Беламор канала», и мне действительно понравилось.

Магнитофон пел…

Правду говорят, что ночью мы делаем такие поступки, которых бы ни за что не совершили днем. Мои вчерашние друзья утром не пришли. Ну и плохо. Не известно было чего ждать дальше.

В окна светило яркое солнце. В Ереване еще продолжалось лето. Пациенты разбились на две группы. Одна напивалась в одной палате, другая – в другой. Ближе всех я была знакома с Димой, поэтому, взяв его под руку, оставила, наконец, свою палату.

– Куда ты хочешь, сюда или туда?

– Туда.

То есть к Диме. Мы выпили водки, Дима с другим больным играл в нарды, а я кидала его кости. Почему-то ему везло. Потом мы отправились в другую палату, где был Вова и остальные.

Вова попросил меня принести из его палаты фрукты.

Когда я возвращалась, то в одной руке держала виноград, а в другой персики. И тут на встречу вышел Андрей. Ему было весело. Он прижал меня к стенке,…то есть загнал меня в угол. Он стал приближаться, когда дверь напротив открылась, стукнувшись о стену.

– Ну где фр…

Вова увидел меня, улыбнулся:

– Что это тут происходит? Проходи, – он пропустил меня в палату.

Глаза у меня были соловые, рот до ушей…

Долго сидеть было не прилично, и я ушла к себе.

Глава 18

…и я влюбилась

Перед самой дверью меня остановил Сережа. Улыбнулся. Он был всего на год старше меня.

– Так кого ты выбрала?

В моем состоянии мне было почти все равно. Я поманила его пальцем. Он наклонился к моему уху.

– Конечно, мне нравишься ты.

За мной пришел Вова и еще пару человек. Пришла Алина, наверно от Андрея:

– Там тебя Дима зовет. Он у себя в палате.

Я – человек добрый… когда я подошла к двери, там стоял Вова:

– Разрешите вас пригласить на танец?

– Нет, – я отрицательно покачала головой. И врезалась в его руку, которой он уперся об косяк и преградил мне выход:

– Нет, ты сначала потанцуешь со мной.

Честное слово! Быстрее было согласиться.

Но, когда песня закончилась, я пошла к Диме.

Зря. Ничего хорошего меня там не ждало. Он лежал на кровати. Когда я поняла, что он нечеловечески пьян, развернулась и пошла обратно. Но он побежал меня догонять. Догнал, и мы вместе шлепнулись на пол. Я ударила бок. Он, извинившись и немного испугавшись, отпустил меня.

Почему-то в палате никого не было.

Одной в комнате стало скучно.

У Димы позвал меня Сережа:

– Пойдем в другую палату, я хочу поговорить с тобой.

В общем, когда он должен был уже меня поцеловать, в комнату ввалился шатающийся Дима?

– А че это вы здесь делаете?

– Тебя никто не звал сюда.

Я молчу.

Дима намного тяжелее Сережи и выше, но тот явно нарывался на неприятность:

– Вообще-то ты нам мешаешь.

– Это кто – кому еще мешает.

– Иди на х…й!

Я не успела отскочить и тоже немного потерпела. Слава богу, эти двое не долго качались по полу. В палату зашли врач и охранник. Не долго думая и воспользовавшись секундой, когда на меня не смотрели, я тихо вышла. Но охранник потом меня предупредил:

– Иди и сиди в своей палате. Что б никуда не выходила.

Да ладно, я не долго мучилась угрызениями совести. Правда, Сережу было жалко. Но Дима, по сути меня спас от необдуманного поступка.

В нашей палате сидели Полина, неравнодушный к ней Карен, Саша, Алина и Вова.

Я села на свою кровать. Играла медленная мелодия. Вова подошел ко мне и протянул мне руку:

– Синьора?..

Я встала.

Мы танцевали и разговаривали. Он задавал мне все те же банальные вопросы, на которые я уже отвечала тысячу раз. Полина с Кареном встали и вышли.

Хорошо, что я в школе занималась танцами…