Ведьма очнулась от невеселых мыслей. День медленно клонился к закату. Лес вокруг пел, звенел птичьими голосами, шелестел ласково. Только молоденькая рябинка у крыльца все так же стояла безлистная. Торчала сухой палочкой, как знак тревоги.

Посадила рябинку Таисия сразу после обряда на запруду рукотворную, да с нужным заговором. Если растет, зеленеет деревце, значит власти державные от планов на стройку не отказались. Даже в войну, хоть и чахла рябинка, но умудрялась и зеленеть, и плодоносить. А вот этой весной стала стремительно и безнадежно усыхать.

Растолкла давеча ведьма рябиновую веточку малую, в воде колодезной с нужным словом вымочила, воду ту выпила. Ночью, во сне полувещем, стало ей ведомо, что служилый державный, власти немалой, задумал вместо запруды котлы бесовы, да геенну огненную соорудить для инергичества. Что за котлы такие – в толк взять не смогла. Да и не важно. Важно, что замысел Таисии под угрозой и надо опять все исправлять.

Ну что ж, исправлять, так исправлять. Значит, пора Анке-изменщице по старым счетам платить. За то, что самочинно, раньше срока заветного, круг оставила и через это силы ведьминской почти полностью лишилась. Но не закрыт еще счет, не закрыт.

Таисия поднялась и прошла в дом. Здоровенный рыжий кот, дремавший на лавке у окна, на хозяйку не обратил почти никакого внимания. Лениво приоткрыл один зеленющий круглый глаз и тут же закрыл. Впрочем, и Таисии было не до него. Огляделась, вспоминая, где лежит нужная вещь. Сыскать что-то в ведьминском жилище – непросто. Полки, лавки и даже огромная русская печь посреди избы – все заставлено, захламлено склянками, бутылками, мешочками, пучками сушеных и сохнущих трав. По углам высятся пирамидами сундуки, короба, корзины. Даже лежанка почти полностью скрыта под наваленным тряпьем.

Таисия зажмурилась, повела в воздухе левой рукой с изогнутыми хитро пальцами. Холодно. Холодно. Горячо!

Длинный нож с кривым лезвием и костяной изогнутой ручкой прятался внутри большого чугунка на печи. Ведьма убрала нож во внутренний карман телогрейки, прихватила несколько пучков травяных, бутылочку с огненно-золотой жидкостью, брусок точильный.

Старый камень, покрытый причудливой вязью рун, липкими потеками, местами выщербленный, притаился в дальнем конце огорода.

Таисия разложила на плоской отполированной макушке камня газету, первым секретарем данную, тщательно разгладила. Аккуратно уронила несколько золотых капель из бутылки на фотографию газетную, не просто перстом по бумаге размазала – начертала знак. Запалила пучок травы запашистой, обкурила камень. Оценила свои труды, скривилась удовлетворенно.