Сначала в руки новой воспитанницы мадам попадала только самая грязная работа: девушка чистила навоз в коровнике, от этого её руки покраснели, стали шершавыми и покрылись сыпью, потом перебирала гнилые овощи в подвале – отсутствие света и свежего воздуха выбелило и истончило и без того бледную кожу лица; потом отмывала пол толчёным кирпичом, заворачивая его в тряпку, заглядывала в каждую щель, – плечи и мускулы рук каменно ныли к концу дня. Безвкусная, плохо приготовленная пища и обилие физического труда наконец привело к тому, к чему и должно было привести, – выточило из бесформенного тела тоненькую девушку. Платье, которое ей выдали в первые дни пребывания в Доме-Под-Горой, болталось на костях, как флаг на флагштоке. Нежина больше не плакала: есть ли смысл в слезах, если ими ничего не добиться? И тем более не пыталась спрятаться: какой смысл делать это у всех на виду?