– Это нервы, Калау, – сказал Йогури. – Поменьше прикладывайся к грибной настойке… Она ведь отпускается сугубо в медицинских целях.

– Какая паскудная черепаха напела? – сконфуженно пробормотал командир разведки.

– Я слышу все песни, – засмеялся Йогури. – А если серьёзно, то, думаю, ты прав, дружище… Надо просить командора, чтобы прислал специалистов. Пусть тщательно исследует нашего подкидыша. Если он пролежал в пузыре много лет – одно дело. А если провалился недавно…

– То его могут искать свои, – закончил Калау мрачно. – Интересно: куда он собирался? Если не побоялся бросить капсулу и пойти пешком… Значит, надеялся, что дойдёт. Куда?

Когда они вышли из подъёмника в пустой длинный коридор, командир разведки сказал:

– Не ожидал я… Никогда не думал, что встреча с другим разумом произойдёт вот так.

– Как?

– Ну… Обыкновенно, что ли. Не торжественно – на металлическом столе в морге…

– А чего ты хотел? Толпу встречающих и братские объятия под рёв надраенных мараконов? Так этого не было и на Тир. А там люди – такие же, как мы, в отличие от этого… синего.

– Не знаю… Оркестра, может, и не надо, но… Событие редкое, которое бывает, наверное, раз в истории. А тут…

– Старый солдат… И до сих пор романтическая дурь в голове! Ты сказал про историю… Наверное, мало читал на исторические темы. А я читал много книжек. Особенно, когда уволили из армии. На пособие по безработице не разгуляешься.

– Точно, – кивнул командир разведки. – Я тоже на пособии два года жировал, когда наши Великие Капитаны спятили со своим разоружением…

– Ну, вот… Сижу в своём свайном домике, кушаю надоевший готовый супчик из ракушек, перебрасываю на Синее Зеркало все мыслимые сюжеты по истории. И смотрю как нанятый. Тогда-то, Калау, насмотревшись и начитавшись, сделал я для себя открытие. Наверное, учёные историки давно об этом знают… Но я дошёл сам. Все великие исторические события поначалу не кажутся ни великими, ни историческими. Например, какой-то ревнивец пырнул ножом Атона Лучезарного… Сразу замечу – поделом. Не надо было бегать за каждой бабой… Итак, пырнули нашего очередного Атона. Что тут великого? Обычная бытовая или криминальная разборка. Я потом насмотрелся такого, когда пошёл служить в полицию. Но, представь, у Лучезарного не было детей. Хоть и бегал за бабами. На Йэллчипе из-за проблем с престолонаследием началась гражданская война, которая тянулась пять лет. Она так измотала Островную Империю, что та почти развалилась. Половина колоний Йэллчипа объявила о независимости. Началась война с Жёлтой конфедерацией, которая решила выйти из-под влияния Йэллчипа. Кровавая свара вокруг опустевшего престола, которую историки Йэллчипа назвали большой Смутой, закончилась избранием Великого Чипа – молодого голодранца из семьи мелкого дворцового служащего. Противоборствующие стороны рассудили, что этим Чипом можно будет вертеть, как им заблагорассудится. Голодранец тем и другим обещал служить верно, а когда получил трон и государственную печать, то приказал лишить дыхания главарей Смуты. Ему, Атону Бережливому, пришлось немало попотеть, чтобы восстановить экономику и вернуть стране, хотя бы отчасти, прежний блеск… Больше Йэллчип никого не завоевывал. Он превратился в государство торгашей и ростовщиков.

– Ты к чему это всё рассказал? – приостановился Калау.

– Просто так, – шлёпнул его по плечу Йогури. – Продул тебе мозги кислородом. В истории не случается больших и маленьких событий. Нет великих и маленьких людей. Таковыми они становятся потом, когда начинают проявляться их последствия. Труп на столе нашего морга может оказаться следом, не ведущим никуда. А может обернуться конфликтом цивилизаций… Так что не особенно увлекайся пафосными картинками встречи разумных рас. Представь себе, появятся здесь завтра эти… двухкамерные с хвостиками. И скажут: ребята, мы давно присмотрели это местечко для загородного дома! Так что сворачивайтесь и выметайтесь подобру-поздорову… Вот и вся история.