В письме говорилось о женщине, её матери, которая когда-то, много лет назад, жила в этом доме. Её мать страдала от странного страха перед мухами – так же, как и Маша. В письме упоминалось, что эта женщина была уверена: мухи – это не просто насекомые, а своего рода посланники, наблюдатели, которые следят за ней, чтобы не дать вспомнить что-то ужасное, что случилось в прошлом.
Её руки дрожали, когда она дочитывала последние строки. Там было написано, что её мать верила: мухи хранят часть её души, часть боли, которую она перенесла, и если она вспомнит, то мухи уйдут, но вместе с ними уйдёт и часть её самой.
Маша стояла в темноте погреба, осознавая, что её страх – это не просто детская фобия, а нечто большее, что прошло через поколения. Она закрыла коробку и медленно вышла наружу. Теперь ей предстояло принять решение: попытаться вспомнить то, что скрывалось за этим страхом, или позволить тайне остаться нераскрытой, зная, что мухи будут всегда рядом, как тени её прошлого.
Той ночью, сидя на крыльце в темноте, Маша почувствовала странное спокойствие. Её страх казался теперь не таким пугающим, как раньше, и мухи, кружившие вокруг, выглядели почти дружелюбно – как напоминание о том, что в её жизни было что-то, что она уже никогда не вспомнит, но всегда будет чувствовать. Утром предстояло уезжать, но она знала, что когда-нибудь вернётся сюда снова – туда, где ночная тишина хранила её тайны.
Попутка
Четыре человека, незнакомых друг с другом, устроились в темном старом универсале, который шёл через ночные леса и мрачные поля. Звёздное небо казалось недостижимым, а тьма снаружи была такой густой, что в ней можно было потерять не только себя, но и всё, что хоть раз ощущал. Водитель, средних лет, в рваных джинсах и с бородой, крутил ручку громкости радио, которое вместо музыки издавало звук, похожий на треск.
– Так, ребята, у нас четыре часа пути, – произнёс он, стараясь создать атмосферу доброжелательности, – давайте развлекаться. Кто-нибудь хочет рассказать что-нибудь о себе?
Первым заговорил молодой человек в очках, у которого были разного цвета носки.
– Я пишу стихи, – начал он, стараясь произвести впечатление.
Интересно! И о чем ты пишешь? – спросила девушка.
– Знаете, о разном. Я пишу о жизни, о смерти и о том, как уходит время – ответил парень.
– Уходит время? – переспросил другой пассажир, пожилой мужчина с глубокими морщинами, который молчал до этого момента. – Но время никогда не уходит. Оно просто меняет форму, как вода. Пейзаж вокруг меняется, но сам процесс течения остается неизменным.
– Да, но иногда вода превращается в лед, – ответил поэт, – И тогда всё останавливается. Вспомните зиму, когда всё вокруг замерзает. Вот тогда время, кажется, уходит.
– Но это ведь абсурд, – заметила девушка. – Время не останавливается, даже если мы не можем его видеть.
Молодой поэт усмехнулся.
– А если время – это просто иллюзия? Может быть, мы находимся в симуляции, и каждый наш разговор – это код, который просто выдаёт для нас ответы. В этом случае, кто вообще задаёт вопросы?
– Я всегда думал, что ответы зависят от вопросов, – произнёс водитель, усмехнувшись. – Но кто знает, может быть, в этой машине мы просто запутались в бесконечности человеческих мыслей, как пауки в своих сетях.
Девушка вдруг обернулась к нему.
– Если бы у нас был паук, он, вероятно, создал бы ещё одну сеть, и мы были бы его добычей. Я бы не хотела стать частью чьей-то ловушки.
– Кто знает, возможно, это именно так, – сказал пожилой мужчина. – Мы все заперты в своих ловушках, даже если думаем, что свободны. Свобода – это просто ещё одна иллюзия, которую мы создаём, чтобы не сходить с ума от абсурда существования.