Платон стоял в костюме в тени тента со стаканом воды в руках и внимательно её слушал.

Капли воды сверкали на её загорелой коже. Благосклонная улыбка сияла на его губах.

Настю словно выключили на полуслове, когда она увидела сестру.

— Яна?! — опешила она.

— Привет! — поздоровалась Яна с засранкой как ни в чём не бывало. Подошла к мужу, чмокнула в щёку. — Ты разве не должен быть на работе? — спросила спокойно.

Платон, в отличие от Анастасии, не смутился. Разве что улыбаться перестал.

— Должен, — ответил он коротко.

Яна, конечно, не стала устраивать сцен и даже выяснять ничего не стала.

— Пойду встречу дизайнера, — посмотрела она на экран телефона с прилетевшим сообщением.

И ушла.

Она думала, Платон пойдёт за ней. Или хотя бы дождётся.

Но он не дождался. Уехал.

— Яна! — побежала за ней Настя, когда Яна закончила с дизайнером и пошла к своей машине.

Она уже переоделась и кое-как стянула в хвост волосы.

— С тобой мы поговорим потом, — ответила Янка сестре.

Первым она хотела услышать Прегера.

— Она моя сестра, Платон, — покачала головой Янка, когда Кирилл убежал к няне. — Пусть сводная, но сестра.

— Ничего не было, — сказал Платон. — И не могло быть.

Может, и так, иначе с сыном и чемоданами Янка уже переехала куда-нибудь в гостиницу.

Но он ей сорвал.

— Ты сказал, что поехал на работу.

— Я и поехал. На работу. Настя позвонила, потому что в доме погас свет.

— Ну да, больше-то позвонить некому, в кухне не висит список телефонов на случай экстренных ситуаций с электричеством, водой и запахом газа. И что случилось? Вырубило автомат?

Он развёл руками.

На что ещё могло хватить ума у безмозглой, но наглой девчонки, чтобы найти повод позвонить Платону? Просто вырубить свет.

9. Глава 9

А может, не такая она и глупая.

Ведь именно так это и должно было выглядеть: как искусственно созданная проблема, чтобы Прегер не сомневался — она хотела, чтобы он приехал.

— Ты же не маленький мальчик, Платон. Прекрасно понимаешь, что происходит, — смотрела Яна в словно вырубленное из куска скалы непроницаемое лицо мужа. С их первой встречи она звала его Утёс, а он её Тучка (как у Лермонтова в "Ночевала тучка золотая...").

— Конечно, я всё понимаю, — он тяжело вздохнул.

Как много было в этом вздохе.

Да, Прегер чертовски устал отбиваться от всех этих жадных девиц, умных и не очень, что всегда ошиваются вокруг деловых богатых мужиков, но он не представлял, как устала воевать с ними Янка.

Какой бы закрытой ни была их с Платоном жизнь, время от времени ей прилетали всякие гадости от его «любовниц» — была и такая обратная сторона у её замужества.

Что воевать придётся с собственной сестрой, Янка не ожидала.

Она, конечно, сама дура.

Сама рассказала, как познакомилась с Платоном. Это была забавная история, а из песни, как известно, слов не выкинешь, Яна не любила врать, да и не видела смысла придумывать.

Сама пригласила сестру пожить. А как иначе?

Что засранке понравится большой дом, красивая жизнь и все те блага, что даёт привилегия быть женой богатого человека, кто бы сомневался. Не удивительно, что она захотела Прегера себе.

И неважно, сколько ему лет, что он ей даже не нравится: Янка помнила, как скривилась её сестра, когда первый раз увидела Платона.

Конечно, тогда ей было тринадцать, но чем старше она становилась, тем хуже.

Эгоистичная, избалованная, рано потерявшая мать, за что отец, видимо, чувствовал себя виноватым, а потому ни в чём дочери не отказывал, Настя привыкла, что в новой семье всё лучшее ей. Янкина мама горбатилась за двоих, чтобы выкроить и отправить Янке лишнюю копейку, а всё, что зарабатывал Виталик, её муж и отец Насти — в первую очередь Насте.