Илья был чертовски зол и чертовски встревожен: если из-за её выходки им не заплатят, или хуже — потребуют компенсацию и страховые выплаты (и будут правы: пожар на яхте — это несоблюдение безопасности, а безопасность гостей превыше всего, она вписана в страховку), Илье будет нечем заправить яхту, чтобы дальше взять курс на Египет.

В Александрии их ждали очередные гости, но главное, в Каире у Ильи была назначена встреча, от результатов которой зависит так много, что он высадит Вику в первом же порту, если встреча не состоится по её вине.

Его достало с ней возиться.

Он повернулся, она шмыгнула за дверь.

— Надолго она с нами? — спросил Соломон.

Илья развёл руками. Если бы он знал.

Когда-то он думал: на несколько дней.

Когда-то он даже думал, что поступает благородно — достойно, красиво, правильно, — что вызвался найти девчонку и вернуть отцу.

Но несносная дикарка так его достала, что начнись эта история заново — Илья бы отказался.

Викторию Илья купил. Недорого. У пьющей приёмной матери, которая не чаяла избавиться от вздорной девчонки, понятия не имея, чью дочь растит и периодически поколачивая, к слову, за дело.

Ржавый трейлер на задворках рабочего американского городка был ей домом, старые алкаши и наркоманы — соседями, бродячие собаки — друзьями, кукурузное поле — местом для игр. Горы мусора, стойкий запах химикатов — то ли рядом варили дурь, то ли до сих пор разило с закрытого завода. Так она жила.

Илья привёз девчонку на яхту и, особо не церемонясь, приказал лечь грудью на стол.

Она закрыла глаза. Сцепила зубы, когда он приказал задрать платье.

— Ты знаешь откуда у тебя эта татуировка на заднице?

— Я её даже не вижу, — выдохнула она. — Наверное, сделал кто-то из дружков матери.

Илья усмехнулся. Чёртова девчонка врала, но и его интересовала вовсе не татуировка.

Он купил девчонку, чтобы вернуть дочь человеку, который давно её потерял.

Так давно, что уже смирился с её потерей и больше не ищет.

Но Илья её нашёл. Только вернуть пока не смог.

Всё оказалось сложнее, чем он предполагал.

Намного сложнее.

Яхта требовала жрать, аренда была раскуплена на несколько месяцев вперёд и расписана по дням, у Ильи, кроме девчонки, были дела — и он третий месяц колесил с ней по свету, периодически ловя себя на мысли: вернуть её приёмной мамаше или скинуть за борт.

Сегодня он, как никогда, был близок ко второму.

Илья уже пожалел о каждом дне, что ему приходилось с ней возиться.

И считал часы, когда сможет, наконец, избавиться от сегодняшних гостей.

Чванливые, высокомерные. То они желали фотографироваться в капитанской форме (то есть капитан должен её снять), то шеф-повар приготовьте им чего хотят (и засуньте в задницу своё меню), то давайте вернёмся в Стамбул (она зонтик забыла). В общем, пляшите, как цирковые собачки, а мы подумаем платить или не платить, а тут ещё Тори со своим гонором и поджогом.

— А сколько стоит с вами переспать? — спросила вчера одна из гостей, невысокая, светловолосая.

Не та, что, очевидно, пригласила остальных, за всё платила и вела себя как сука, а другая, помилее, поприятнее.

Она стояла на носу яхты, подставив лицо солнцу, с бокалом шампанского, покачиваясь на высоких каблуках.

— Для этого не нужно платить, — улыбнулся Илья. Он стоял палубой выше у капитанской рубки. — Для этого нужно мне понравиться.

— А как вам понравиться, месье Шевалье? — и не думала она отступать.

— Станцуйте, — ответил он.

7. Глава 7

— Что прямо здесь? — осмотрелась девушка.

— Да, прямо у фок-мачты, — кивнул Илья на железную палку перед ней.

На самом деле это была не мачта, какой-то технический столб (яхта не парусная, чтобы на ней ставить мачты), но какая разница, пусть за все их страдания хоть команда развлечётся.