‒ Что ты хочешь делать с этим знанием?

‒ Разве такие вещи не должен решать ты как наставник? ‒ удивленно спросила я.

‒ Да, но я хочу, чтобы ты решила это сама.

‒ Правда? Почему?

‒ Подумай.

‒ Я бы не хотела думать, Шейд. Я бы хотела, чтобы ты просто дал мне ответ, и я тут же с облегчением все поняла, ни на секунду не напрягаясь.

В этот момент он уже начал идти в сторону окна, опустив руку в карман за флаконом жидкого пламени, но остановился, с иронией глядя на меня. Шейд улыбался. Снова я ощутила стремительный укол, настигший мои чувства. Он походил на мучительную тягу, почти пронзительную. Она загорелась и медленно стихла, как если бы огонь на секунду полыхнул на углях.

Я не понимала, почему это происходит, не понимала, что изменилось за последнее время. Готовясь к экзамену на выживание в долине, я не испытывала таких острых чувств, теперь же они настигали меня, как стрелы.

В последние дни это происходило со мной все чаще, хотя не так давно мне казалось, что я вполне справляюсь с деловым взаимодействием, и оно действительно было таким. Разве что под ним томящимся, мучительным фоном иногда разливались мои чувства, но Шейд не слышит дух, а значит, не слышит и этот фон. Я, в свою очередь, глуха к его духу. Это позволяло нам сохранять взаимодействие прежним.

Он подошел к распахнутому окну, достал черный флакон из кармана и поджег тлеющую палочку, стоя лицом к территории академии. Мягкий утренний свет заливал его одежду теплыми пятнами, проникающими в комнату вместе с косыми лучами солнца. Мне нравилось наблюдать за тем, как он это делает, как движутся его руки, как он смыкает губы на тончайшей тлеющей палочке, нравилось чувствовать, как воздух наполняется запахом дымной мяты. В этот момент я впервые ощутила глухую боль в груди, потому что барьер между нами я чувствовала не хуже, чем собственные руки и ноги.

‒ Я даю тебе возможность решить, как применить это открытие, Кейра. Потому что твоя мораль во многом руководит твоими действиями. То, как распорядился бы этим я, может вызвать в тебе трение.

‒ Что ты имеешь в виду?

‒ Я говорю о преимуществе команд, ‒ он повернулся ко мне.

Находиться с Шейдом на территории академии или с друзьями было не сложно, но наедине, в одном помещении ‒ это начинало быть для меня по-настоящему непростым. Он будто заполнял собой замкнутое пространство комнаты наставника, отчего мое напряжение неуклонно росло.

‒ Я бы оставил это знание и эти кристаллы только для своих команд, обеспечив им дополнительное преимущество. Понимаешь, о чем я говорю?

‒ Да, я понимаю.

‒ Второй вариант ‒ предоставить твои знания академии и тем самым дать зовущим возможность видеть зараженные предметы и умирать пореже, чем они это обычно делают.

Я прекрасно осознавала, к чему он клонит. Для меня это преимущество будет иметь слишком высокую цену. От моего же открытия у меня останется осадок, ведь кто-то мог бы пользоваться проявляющим кристаллом и сохранить себе жизнь, как делаю это я со своей жизнью и с жизнями друзей.

Шейд будто наблюдал за процессами, которые отражались на моем лице.

‒ Поэтому решай сама, как поступить. Меня удовлетворит любой вариант.

‒ Почему ты даешь мне такую возможность?

‒ Это решение должно укрепить тебя, а не расшатать. Так что слушай себя и делай выбор. Меня устроит любой вариант.

‒ Спасибо. Это действительно важно для меня.

‒ А теперь скажи мне, что произошло с тобой в долине?

Я долго подбирала слова, прежде чем начать этот разговор. Именно ради него я и пришла.

‒ В четвертом круге эхо стало совсем другим, Шейд. Что-то случилось и с ним, и со мной. Такого раньше не было. Когда ты водил нас в новые кольца, шепот вдруг усилился, и я впервые уловила в нем нечто очень странное.