***

После двухнедельного сменного марафона я уютно лежу в шезлонге на своей застеклённой уютной лоджии в субботу днём, когда сильный стук заставил меня встать. Ворча, встаю и через несколько секунд смотрю на ухмыляющиеся лица Данилы и Маши.

– Что вы здесь делаете? – смотрю на них непонимающе. Маша одета в светло-голубые джинсы капри и короткую белую блузку, а Данила в тёмно-синих тканевых брюках и гавайской рубашке тоже выглядит как-то не так, как я привыкла к ним. В моём представлении оба они хорошо смотрятся только в медицинской форме.

– Она забыла! – Маша смотрит на Данилу. Он берёт её ладонь и, молча поджав губы, суёт в неё пятьсот рублей. Сбитая с толку, смотрю им вслед, когда оба протискиваются мимо меня в квартиру. Так и хочется им напомнить, что непрошеный гость хуже татарина, но эти двое «кочевников» – мои близкие друзья, им разве откажешь?

Стоя в прихожей, Данила поворачивается ко мне.

– Честно, Элли. В конце концов, ты снова будешь стоить мне всей моей зарплаты, – он качает головой, и я закрываю дверь.

– Что я забыла? – смотрю на Машу, которая изучает магнитики и записки на моем холодильнике. Наконец, она широко улыбается, обнаружив что-то. Берёт стикер и с торжествующим видом подходит ко мне.

– Вот что! – и протягивает мне записку.

«Летний праздник в клинике имени профессора А.П. Земского», – написано жирными буквами в качестве заголовка.

– Это сегодня? – бессмысленно спрашиваю я.

– Да, Элли, а теперь оденься во что-нибудь красивое! – говорит Маша и отводит меня в спальню. Данила демонстративно идёт на кухню и усаживается там.

«Расхозяйничался!» – думаю недовольно, а также понимаю, что мне совершенно не хочется проводить вечер со всеми моими коллегами, которые будут сплетничать, обсуждать медицинские диагнозы, рассказывать о своих семьях, детях, кошках, собачках и попугайчиках. Я же в это время буду умирать со скуки.

– Грузить тебя там никто не станет. К тому же ты согласилась. Правда, нам с Данилой пришлось тебя уговаривать, но раз назвалась груздем, полезай в кузов, за язык не тянули, – говорит Маша. – Так что давай, подруга, шевели батонами, – она хлопает в ладони, заставляя меня поторапливаться.

В нерешительности стою перед шкафом и вытаскиваю белое летнее платье. Оно простое, в стиле ампир, длиной чуть выше колена, с кружевным вырезом, так что ничего особенного, и идеально подходит для такого скучного вечера. Приготавливаю белые босоножки с ремешками, прежде чем исчезнуть в ванной. После душа и переодевания выхожу на лоджию, где уютно устроились незваные гости.

– Мы можем ехать, – говорю не слишком радостно.

– Это будет забавно! Мы уже решили после этого пойти в клуб. Давай, Бэмби, наконец-то снова повеселишься, – Данила подсаживается ко мне, и я улыбаюсь.

Может быть, это все-таки будет приятный вечер.

– Не называй меня Бэмби, – я закатываю глаза.

Достаточно плохо, что 90 процентов моих коллег по больнице называют меня так. Причина в том, что многим мои карие глаза кажутся слишком большими для моего лица, и я всегда выгляжу, как испуганный олень. Удивительно, но не прошло и трёх недель с начала моей работы в клинике, как это прозвище закрепилось за мной, и теперь большая часть людей даже не знает моего настоящего имени.

Я запираю дверь квартиры на замок, прежде чем последовать за Машей и Данилой вниз по лестнице.

– Тебе понравится, – покровительственно говорит он, и я улыбаюсь.

– Мне придётся как следует выпить, чтобы разговоры вокруг стали интересными, –подмигиваю ему.

– Веселись! Но помни, что ты снова увидишь их всех в понедельник, – коллега тоже подмигивает, и мы садимся в его кабриолет.