В России с 988 г., т. е. со времен принятия христианства, отмечается заимствование сначала византийского права, затем германского, французского и др. Еще Церковные Уставы князей Владимира, Ярослава, Всеволода, Судный Закон отразили влияние византийского права. Как известно, в Византии (Восточная Римская империя) до XV в. применяли римское право. Так, обычаи были дополнены положениями канонического права. Позже в Соборном Уложении 1649 г. можно увидеть заимствование положений римского права, в частности, применительно к свидетелям: наличие возрастного ценза (20 лет), физическая и психическая полноценность, лишение определенных лиц права давать показания (расточители, представители по делу, дети против родителей, подкупленные лица, лица, имевшие ранее со сторонами враждебные отношения, и т. д.)[30].

Среди континентальных стран Россия занимает специфическое место, так как здесь не произошло прямой рецепции римского права. Сначала влияние римского права шло через Византию, затем – через Западную Европу. Времена Петра I отмечены активным восприятием зарубежного опыта российским правом. К XVII–XVIII вв. право Западной Европы значительно развило рецепированное ранее римское право.

Судебные реформы 1864 г. кардинально изменили существовавший тогда гражданский процесс в России, развернув его от следственной модели судопроизводства к состязательности. На смену тайности судопроизводства пришла его гласность, письменность была заменена устностью, введены свободная оценка доказательств и институт представительства. Те же изменения в гражданском судопроизводстве происходили и в других странах со следственным типом судопроизводства в период буржуазных судебных реформ. Да и Устав гражданского судопроизводства России 1864 г. был разработан с использованием Французского гражданского кодекса, являвшегося примером рецепции римского права. Однако в результате столь революционных преобразований гражданское судопроизводство в России не перестало носить черты следствия, не слилось с состязательным типом правосудия.

Хотя английские и американские процессуалисты по-прежнему называют континентальный процесс инквизиционным, на самом деле это уже не его классическая форма.

Как справедливо отмечает польский процессуалист М. Чешлак, инквизиционная система в чистом виде перестала существовать еще в XIX в., в России – в 1864 г.[31] Черты классического следственного процесса (тайность, письменность, отсутствие процессуального представительства) не характерны для современного следственного процесса. Например, в России действуют принципы открытости и устности судебного разбирательства дел, а институт процессуального представительства даже шире, чем в странах общего права, так как не только адвокаты выступают представителями сторон. Можно говорить о смешении инквизиционных и состязательных начал в континентальном процессе.

Таким образом, в настоящее время название «инквизиционный процесс» стало скорее данью истории и означает определенный отход от классической формы названного типа судопроизводства. Доказательственное право, развиваясь в рамках гражданского процессуального права, подчиняется общим началам соответствующей системы правосудия.

Состязательная и следственная системы отправления правосудия отличаются по ряду признаков, среди которых основополагающим является распределение ролей между сторонами и судом в процессе. В состязательной системе суд пассивен, стороны, наоборот, предельно активны.

Активность сторон в состязательном процессе – это не только наделение сторон равными правами при рассмотрении дела. Важно, что им предоставлена инициатива в ведении дела на всех стадиях процесса, возможность контролировать ход подготовки дела и его слушания, а в итоге они самостоятельно проводят следствие по делу