Когда я смотрю советские фильмы, мне нравится время молодости моих дедов. Всё было так мило, уютно, душевно.

Однако реальная жизнь всё же была гораздо сложнее любого кино. В ней были проблемы, которые в наше время даже трудно представить.

Начать с того, что Леночка родилась болезненным ребенком. Одним только воспалением лёгких она переболела пять раз, причем, трижды – с осложнениями. И каждый раз малышку приходилось буквально спасать.

Я где-то читала, что в Советском Союзе большая часть детей, не доживших до года, погибала именно из-за воспаления лёгких. На Западе уже вовсю применяли антибиотики. А в СССР о них только слышали, во всяком случае – в маленьких городах. Да и в столице антибиотики если и имелись, то в мизерных количествах и для «особо важных больных».

Так вот, Леночке было четыре года, когда её настигло страшное и, к сожалению, не редкое в те времена детское вирусное заболевание.

Как это выглядело? Ребёнок начинает по-собачьи кашлять, температура зашкаливает, гортань опухает, дышать невозможно. Без медицинской помощи малыша в таком состоянии можно потерять в считанные часы.

Женечка вызвала на дом врача. Пришла пожилая женщина, осмотрела девочку, нахмурилась.

– Что с ней? – спросила Женечка.

Она, конечно, надеялась, что врач успокоит, выпишет пару рецептов – и всё пойдет на лад.

Но врач посмотрела так, что у Женечки от страха сжалось сердце.

– Острый стенозирующий ларингит, – сказала врач. – В народе эту болезнь именуют «ложный круп».

А дальше всё закрутилось, как в ускоренной киноплёнке. «Скорая», воя сиреной, доставила Леночку в стационар.

Женечка металась по больнице, пытаясь понять, что происходит и что может сделать она – мать.

А доктора в бессилии лишь разводили руками: в этот раз положение было не просто тяжелым – катастрофическим!

– Мужайтесь, – сказал Жене один из докторов, и она почувствовала, как ледяной ужас схватил её сердце, будто рука смерти…

Леночка, в жару и бреду, лежала в палате одна – так было принято.

И в то же время в коридоре больницы сходила с ума от страха Евгения.

Спустя некоторое время к ней вновь вышел доктор. Женечка кинулась к нему.

– Как она? Ей лучше?

Но доктор покачал головой: нет.

– Возьмите халат, – сказал он. – Пройдите к дочери. Мы разрешаем вам посидеть рядом с ней.

Оказалось, Леночка впала в забытье.

И тогда Евгения окончательно поняла: дочь уже ближе к тому свету, чем к этому.

Можете себе представить состояние матери, входящей в больничную палату к своему обреченному ребенку?

Но не таков был характер Евгении, чтобы сдаваться даже в самой безвыходной ситуации.

Она вошла, увидела своими глазами девочку, которую врачи спасти были бессильны, ну не было у них в наличии волшебного лекарства – обычных на сегодняшний день антибиотиков!

Евгения не упала в обморок, не стала рыдать у изголовья ребенка. Она стремительно вышла – готовая перевернуть мир, но спасти свою дочь.

…Я не знаю, что именно предприняла в те часы Евгения, кому звонила, перед кем встала на колени. Однако в ту страшную ночь она совершила подвиг: достала для угасающего ребенка ампулы с лекарством, которого в Советском Союзе официально просто не было!

Как? Откуда? Каким невероятным чудом антибиотики оказались у Женечки? Нет, моё воображение отказывается даже представить, как это могло случиться, какими ходами. Единственное, что я могу представить – отзывчивость людей того времени, ведь не зря её так воспевали в кинофильмах, она не была фигурой речи – люди так чувствовали и так жили, друг друга в беде не бросали.

Но вернёмся в больницу – вместе с Женечкой.

Врачи изумились. Лекарство вкололи. Но вот беда – Леночке лучше не становилось.