За все это время Элизабет ни разу не вспомнила о Кейтлин и Эллиотте. Но на следующий день, проверяя продажу билетов на Снежный бал, в списке она заметила имя Эллиотта. Рядом в колонке «Гость» стояло имя Кейтлин.

Элизабет села и задумалась. После последнего разговора с Кейтлин она инстинктивно решила не вмешиваться. Но, несмотря на это, она чувствовала ответственность за сестру. Наверное, нужно приложить больше усилий, чтобы Кейтлин образумилась.

В конце концов она решила зайти к Кейтлин, предложить ей съездить в город за бальным платьем, а потом вернуться к разговору об Эллиотте.

Кейтлин стояла перед большим зеркалом, расправляя платье. Наступил вечер Снежного бала, и по всей школе девушки укладывали волосы, красились и вносили последние штрихи к образу.

Катастрофическая поездка по магазинам с Элизабет в предыдущую субботу закончилась тем, что Кейтлин сама придумала себе наряд. Девушки провели все утро, бегая по модным бутикам, Кейтлин примеряла платье за платьем, но на ее вкус все было слишком вычурно.

Элизабет уже теряла терпение, но вдруг они случайно наткнулись на художественный салон. В витрине магазина Кейтлин заметила репродукцию любимой картины Эдмунда Блэра Лейтона «Акколада». На ней была изображена девушка, посвящающая в рыцари коленопреклоненного воина. Девушка была в средневековом платье из струящегося шелка цвета слоновой кости с золотой кельтской вышивкой, украшавшей талию, вырез и рукава. Сказочное платье запечатлело давно забытую эпоху рыцарства и романтики и натолкнуло Кейтлин на мысль. Затащив Элизабет в захудалый галантерейный магазин, она накупила уцененной ткани.

Сшить платье для нее ничего не стоило. Мать была настоящей мастерицей, когда дело касалось шитья, и Кейтлин часто ей помогала. Миссис Коллинз, управляющая Беррилендом, преподававшая домоводство, разрешила ей по вечерам шить на школьной швейной машинке. Сейчас на Кейтлин была точная копия платья на картине. Зеленый бархат, заменивший бледный шелк, придавал романтичный зимний флер и оттенял бледную кожу. С темными вьющимися волосами, перекинутыми на одно плечо, она напоминала Гвиневру из Камелота.

– Потрясающе!

Джордж стояла за спиной Кейтлин, улыбаясь ей в зеркале.

– Спасибо.

Кейтлин подняла руку и коснулась локонов.

– И спасибо за помощь.

Джордж пожертвовала несколькими часами, укрощая ее волосы и укладывая их локонами. Кейтлин хотела добавить что-нибудь еще, извиниться за то, что в последнее время они редко общались, но не успела: в дверь постучали.

Вошел Эллиотт. Увидев Кейтлин, он не поверил своим глазам.

– Вот это да! – произнес он на случай, если возникнут сомнения, что он хотел сказать.

Кейтлин застенчиво улыбнулась. Она очень беспокоилась, что платье ему не понравится. Другие девушки, несомненно, обнажат как можно больше тела, но к ее фигуре откровенная облегающая одежда не подходит.

Эллиотт вытащил из-за спины букетик миниатюрных роз. «Элизабет насчет него ошибается», – подумала Кейтлин и нахмурилась, вспоминая. Когда они поехали за покупками, Элизабет снова заговорила об Эллиотте. Ничего нового: что он ее использует, как он относился к Морган. Кейтлин возражала: он не такой. Сестра рассердилась, что она ее не слушает, и они молча вернулись в «Грейкорт».

Сейчас, видя, как мило он за ней ухаживает, Кейтлин подумала, что она в нем не ошиблась. Джордж поторопила их, чтобы не опоздали, и взяла у нее букет, говоря, что поставит его в воду. В этот вечер даже она отбросила неприязнь к Эллиотту и, провожая их на бал, благожелательно улыбнулась. Она никогда не видела Кейтлин такой счастливой. Пусть подруга проведет чудесный вечер. Разве она этого не заслужила?