Соблазнить его было нетрудно. Как капитан команды, она легко договорилась о встрече, чтобы зайти к нему в кабинет и обсудить расписание на этот семестр. Там она пожаловалась на растяжение связок в правой ноге. Будь это другая девушка, Джайлс, возможно, с большей осторожностью отнесся бы к осмотру травмы. Но от разумной, заслуживающей доверия Элизабет никто не ожидал подвоха.

– Вроде не опухла, – сказал он, проводя прохладными руками по ее голени.

В поисках проблемы он не заметил, как она согнула ногу и, погрузив поглубже в его колени ступню, мягко массировала пальцами пах…

Он остолбенел.

– Элизабет!

Голос прозвучал испуганно, даже возмущенно. Но он все еще держал и не предпринимал никаких попыток оттолкнуть ее ногу, которая ласкала его уже почти до эрекции.

Элизабет медленно освободила ногу, встала и, подойдя к двери, защелкнула замок. Повернувшись к нему, она увидела, что он снимает рубашку.

Ее дебют прошел на удивление легко, даже с легким оргазмом, хотя по сравнению с тем, чего она добивалась одна в спальне под одеялом, это было ничто.

Время шло, они встречались, по крайней мере, пару раз в неделю у него в комнате. Уроки секса проходили на небольшой раскладной кровати. Как в любой сфере жизни, Элизабет жаждала знаний. Но к Рождеству Джайлс стал назойливым и ей надоел.

– Не знаю, как я протяну без тебя целый месяц, – прошептал он, когда они лежали вместе вечером перед ее отъездом домой.

Он провел пальцами по ее позвоночнику, и она едва сдержалась, чтобы не содрогнуться.

В тот же вечер, позже, он преподнес ей красиво завернутый рождественский подарок, который она благополучно «забыла», наутро уезжая из «Грейкорта». И не отвечала на его все более и более безумные звонки во время каникул. В январе, вернувшись в «Грейкорт», она тихо, но твердо сказала ему, что между ними все кончено.

Джайлс страшно расстроился. А Элизабет… она уже положила глаз на нового сотрудника школы, куда более надменного помощника учителя истории Тристана Фоксворта. Только что закончивший Бристольский университет, он преподавал в школе и играл в крикет за команду графства. Элизабет подозревала, что он встречается и с другими девушками, но ей было все равно. О любви говорить не приходилось, и она не считала нужным вмешиваться.

После Тристана были другие. Ни один в душу не запал.

С того унизительного дня в Италии Магнуса она не видела более года. Теперь, набравшись опыта, она была готова завершить начатое.

Смирившись с тем, что не увидит за ужином отца, Элизабет читала в гостиной на первом этаже. Когда старинные напольные часы наконец пробили одиннадцать, она отложила учебник физики, вышла из дома и направилась на Белгрейв-роуд, где легко поймала такси до Брук-стрит.

В «Кларидже» она справилась у администратора: Магнус еще не вернулся. Она оставила ему сообщение, чтобы он зашел в бар, когда вернется. Когда появился Магнус, Элизабет уже выпила полрюмки коньяка. Если он и удивился, то не подал вида.

– Твое счастье, что отец со мной не пошел, – сказал он, пока они ждали лифт.

Элизабет одарила его холодным взглядом.

– Вообще-то, я считаю, повезло тебе. Папочка скорее обвинит ответственного взрослого, тебе не кажется?

Двери лифта закрылись, а Магнус еще смеялся.

Наутро Элизабет проснулась рано. Быстро приняв в отеле душ, она оставила спящего Магнуса и направилась на Итон-сквер. Отец еще спал. Она оставила ему короткую записку, что ей нужно немедленно вернуться в «Грейкорт» и она созвонится с ним на неделе.

Но так и не позвонила. Отправилась в Кембридж, не выслушав советов отца. Да они ей и не понадобились. После трех успешных собеседований она была уверена, что место у нее в кармане.