Дойдя до пояса, она остановилась, словно дразнила, и надавила на теплую плоть, скользнув рукой под резинку. Когда она нашла впадину на его бедре, он удовлетворенно вздохнул, почти застонав. Они оба услышали стон и замерли. Слышалось только их дыхание да плеск волн о борт лодки. Нужно было что-то сделать, и быстро, если она не хочет упустить момент. Она наклонилась и поцеловала его в губы.

В этом поцелуе не было ничего платонического, она постаралась безошибочно дать понять, чего ждет. Даже если она выставит себя дурой, это того стоит: надо же узнать, что он чувствует.

Риск окупился. Магнус поцеловал ее в ответ. Он притянул ее к себе. Его губы ловко раскрыли ее губки, язык мягко, осторожно скользнул по ее языку. Целовали Элизабет не впервые, но этот поцелуй был лучшим, мастерским.

Они катались на пляжном полотенце, сцепившись руками и ногами, теплыми от солнца. Где-то по ходу Элизабет почувствовала, что завязки бюстгальтера развязались. Это не имело значения. В купальных костюмах они уже были практически обнажены. Магнус не мог притвориться, что ему неинтересно. Последние несколько дней она представляла этот момент и страстно хотела продолжить. Подцепив пальцами нижнюю часть бикини, она была готова ее сбросить. Но он схватил ее за руки, останавливая.

– Не надо.

Магнус отстранился от нее и резко сел. Она лежала на пляжном полотенце, не понимая, что происходит. Он не сразу пришел в себя, потом повернулся к ней.

– Боже, Элизабет. Прости.

– Не надо, – она улыбнулась ему. – Я развлекаюсь.

Он хохотнул и пригладил волосы.

– Понятно. Я тоже. Но… ты ребенок, а мне сорок четыре. И я не хочу этим пользоваться.

– Ты не пользуешься.

Она сама этого хотела. Первый опыт ее не пугал. Если она что-то решила, то на попятную не пойдет и жалеть не будет, не из таких.

Магнус криво усмехнулся и посерьезнел.

– Это ты сейчас говоришь, а потом можешь пожалеть об этом. – Он помолчал. – Ты мне слишком дорога, Лиззи.

Элизабет долго смотрела на него и поняла, что он говорит серьезно. И сразу почувствовала себя голой и маленькой. Она села, отчаянно пытаясь найти футболку, которую скинула раньше.

– Ладно, – сказала она, делая вид, что в этом нет ничего особенного. – Наверное, ты прав.

Она небрежно откинула волосы.

– Не пора ли нам возвращаться?

Магнус открыл рот, собираясь сказать что-то еще. Но потом передумал.

– Конечно, – сказал он наконец. – Поехали.

Элизабет всегда будет гордиться тем, как вела себя в тот день. Натянув футболку, она протянула руки Магнусу, и он помог ей подняться. Затем, на удивление нейтральным голосом, предложила остановиться в «Белладжио» и купить мороженое, прежде чем возвращаться на виллу.

Она сумела вести себя спокойно и достойно, пока на следующее утро они не расстались в аэропорту. Только когда она летела в Англию, то признала, что чувствовала себя униженной. Много лет ей говорили, что она взрослая для своего возраста, и наконец кто-то сказал ей обратное. Хотя теоретически она была во всеоружии, ей еще предстояло многому научиться, прежде чем она действительно станет женщиной. С этим надо было что-то делать.

К поиску подходящего партнера, который лишил бы ее тягостной девственности, Элизабет подошла с той же рассудительностью, которую применяла к решению задач по физике. Можно было выбрать кого-нибудь из мальчиков в школе, но это была одна и та же тусовка. Кого ни выбери, станет хвастаться, что шпилил чопорную наследницу Мелвиллов прежде, чем она успела натянуть трусики. Нет, ей нужен был человек осмотрительный, кто хранил бы тайну так же, как и она сама.

Очевидным кандидатом был тридцатилетний Джайлс Батлер, школьный тренер по теннису, безусловно, самый сексуальный из сотрудников. Каждый год десяток девушек «Грейкорта» пытались его соблазнить, но безуспешно. Не то чтобы он не испытывал искушения, но переспать с ученицей было преступлением, за которое могли уволить. И он занялся скучающими домохозяйками, которым давал уроки по выходным. Но он не знал Элизабет Мелвилл. Если она что-то решила, то всегда получала то, что хотела.