– Великие бояре – вотчинники новгородские, да архиепископ – хозяева Новгороду со всеми землями. Все несметные богатства наши немцы через них скупают, а те, как пиявки прилипучие, всю кровь из Руси высасывают. Новгородцам за это иноземные разные товары шлют, а те продают их втридорога соплеменникам своим, богатеют, душу продают свою нечистой силе. Предатели! Вороги всей Руси!

Погода прояснилась. Выглянуло скупое осеннее солнце. Иван Васильевич вылез из своей повозки и пересел на походного вороного коня. Приметив это, и воеводы, что были в обозе, пересели на своих коней, окружили государя.

Поезд Великого князя, не задерживаясь, всё ближе и ближе продвигался к Новгороду. И вот въехал, наконец, Великий князь в свою вотчину в Новгород Великий. Архиепископ со всем духовенством новгородским постарались, встретили Великого князя со звоном колокольным, крестным ходом, с иконами, хоругвями, в сопровождении всех кляров церковных и монастырских. Вслед за духовенством шествовали огромной толпой люд всяческий: посадники, тысяцкие, бояре, мещанский люд, купцы, мастеровые, старосты и все чёрные люди. Крестный ход сей к Святой Софии направился.

А вот и церковь впереди замаячила. Князь принял благословление от владыки и вошёл в храм вместе с кляром церковным. Терпеливо, как подобает, отслужил молебен. Приложился к образам Спасителя и Божьей матери. После окончания службы принял приглашение и поехал с князьями, боярами и воеводами обедать к архиепископу. Тот постарался и щедро угостил государя и приближённых его. Столы богатые накрыл, ломились от яств всяческих. Многими дарами и почестями наделил царя глава новгородской церкви. После пиршества с почётом проводил его на Городище, резиденцию князя.

После проведённой ночи с раннего утра повалил в Городище народ к князю. Здесь собрались все, кто обижен, недоволен и обездолен был. Это были: посадники, тысяцкие, бояре, разные городские люди. Челом ударили Великому князю кто-то и с подарками, а кто-то просто с жалобами на обиды и притеснения своих городских правителей.

– Ну, сказывайте! Кто тут в Новгороде ваши обидчики? Не бойтесь, не таитесь! – подбадривал князь вновь и вновь прибывающих челобитчиков.

– Главные притеснители – это бояре новгородские! Посадники! Старосты! – с жалобами заходили горожане.

Несколько дней сряду вёл князь опрос этих жалобщиков. Потом приступил к допросу всех обвинённых. Выявлялись всё новые и новые подробности. Прибывшие не таились перед князем. Все точно называли имена: погромщиков, грабителей, убийц – ведь обиды накопились. Они с надеждой, с мольбой смотрели на Великого князя, ища сочувствия, защиты, милосердия.

Иван Васильевич выслушивал их молча, долго, терпеливо, сдвинув брови, с непроницаемым ликом. Потом встал, сделал знак рукой и громко с возмущением произнёс:

– Буде! А где же при сём этом великом беззаконии, самодурстве и самоуправстве оном власти новгородские были?

Он, сурово сверкнув очами, смолк, обведя всех разгневанным взглядом. Затем ещё более громким и гневным голосом возмущённо произнёс:

– Ведаю. Посадник новгородский сам с дружиной своей разбойничал! А что тысяцкий новгородский ничего об этом не ведал? Не поверю. Ясно, яко день! С ним вместе разбойничал, басурман, забыв про душу христианскую. Повелеваю: заковать всех повинных сих разбойников и татей в железы! – громко изрёк князь свой приговор страже.

Ещё целых три дня продолжался суд, судил князь обидчиков. Многих осудил. А всех тех, кто обижен был, словом обласкал, жаловал и оборонял. В конце приказал начальнику своей охраны: