– Вы здесь никто, не смейте мне приказывать! Забирайте свою еду и… – следующий шаг был мгновенной кармой за дерзость и скотское отношение к больному человеку.

Девушка попыталась неловко взмахнуть руками при падении. Вместе с подносом. Ну вы поняли.

Поднос в итоге улетел в дверной проем, где как раз возникла недозолушка, потерявшая свое ведро у меня в комнате. Звон разбивающейся посуды и грохот падающего тела слились в какофонию звуков.

Когда случилось то, что случилось, я подперла щеку кулаком и тихо спросила у двух охреневших служанок:

– Вам известно такое понятие, как воздаяние?

Та что упала на пол буквально побагровела от гнева. Ее лицо исказилось, словно маска ярости.

– Не вам говорить мне о воздаянии! Вы – убийца! Худшее, что происходило с этим королевством.

О, информация подошла. Давай, горшочек, вари. Я почувствовала, как внутри разгорелся огонек любопытства, смешанный с тревогой. Что же такого ужасного натворила предыдущая хозяйка тела?

Но служанка плотно сомкнула губы и молчала, внимательно глядя на меня. Ее взгляд был полон ненависти и страха, словно она смотрела на ядовитую змею. Вторая, та что стояла в дверном проеме перепачканная едой, с ужасом смотрела то на нее, то на меня. Ее лицо было бледным, как полотно, а руки дрожали.

Я тоже молчала. Почему-то казалось, что это самое правильное, что я могла сделать в данной ситуации. Тишина в комнате стала почти осязаемой, нарушаемая лишь тяжелым дыханием служанок и моим собственным сердцебиением.

– Вы… Вы просто отвратительны! – внезапно выпалила упавшая служанка, ее голос дрожал от ярости. – Когда по королевству пронеслась весть о том, что наследный принц женится на вас, все пришли в ужас! И я рада, что в итоге вы оказались здесь…

Ее слова эхом отразились от стен, словно пощечина. Я почувствовала, как внутри что-то сжалось, но внешне оставалась спокойной. Холодный воздух комнаты, казалось, стал еще холоднее.

Короче, подробностей не предвидится. По крайней мере не изо рта этой истеричной девчонки. Ее глаза горели праведным гневом, но я видела в них и страх – страх перед тем, что она только что сказала особе королевской крови.

– Все сказала? – перебиваю я спокойно, мой голос звучит неожиданно хрипло и низко.

Служанка буквально захлебывается своими словами. Смотрит испуганно, словно только сейчас осознав, что наговорила. Ее подруга у двери тихо всхлипывает, явно ожидая страшной кары.

А я чувствую, что безмерно устала. Глаза едва не закрываются и нет никаких сил продолжать бесполезный разговор. Тело ноет, каждое движение отдается болью в израненной спине.

О том, что меня во всем королевстве ненавидят я выяснила. О том, что наказали меня за смерть нерожденного дитя – тоже. А большего мне пока знать не хочется. Распрошу потом ту женщину с милыми пухлыми щечками. Она хоть и общается сухо, но не выдает этих визгливых заявлений, от которых голова пухнет.

– Надеюсь, что да. А теперь проваливайте отсюда обе, – говорю я, чувствуя, как слова царапают горло.

Я осторожно легла на бок, морщась от боли и наблюдая, как служанки подхватывают поднос, разбросанную еду, посуду и пустое ведро. Они бросали на меня странные взгляды – смесь страха, ненависти и, как ни странно, любопытства. Их руки дрожали, когда они собирали осколки тарелок, а после девушки стремительно исчезли за дверью, оставив после себя лишь запах пролитого супа.

А я опять провалилась в темноту, но на этот раз естественную и спокойную. Сон накрыл меня, как тяжелое одеяло, утягивая в глубины забвения.

4. 4

Проснулась посреди ночи от странных звуков. Прислушалась и поняла, что это какое-то тихое урчание, а затем и быстрое клацание. Как когтями по полу.