– Жутко голодна, – ответила устало. – Кого-нибудь бы съела.

Глаза женщины расширились на миг и она торопливо кивнула и ушла из комнаты, а я осталась в кровати, не поняв, что это только что было.

Заметила в углу простое высокое зеркало. Судя по тому, что оно мутное, ему лет сто не меньше. Захотела посмотреть на себя. Это желание оказалось почти таким же нестерпимым, как боль перед смертью.

Собрав силы, я медленно поднялась с кровати. Ноги задрожали, но удержали. Шаг за шагом, я добралась до зеркала.

То, что я увидела, заставило меня застыть в шоке. Это не я. Не могла быть я.

Из зеркала на меня смотрела незнакомка с изможденным лицом. Кожа бледная, почти серая, как у трупа. Скулы заострились, под глазами залегли глубокие тени.

Изумительные волосы. Длинные, спутанные пряди цвета свежевыпавшего снега. Но самое обескураживающее в этом теле – глаза! Ярко-синие, словно два сапфира, они сверкали жизнью посреди серого овала.

Я подняла руку, коснулась лица. Отражение повторило мой жест. Это действительно оказалась я. Но как такое возможно?

Внезапная мысль пронзила меня. Мое настоящее тело, тело Инны Белогоровой, уже давно лежит в земле. А я... я теперь кто-то другой.

Кто?

В этот момент дверь открылась, и вошла молоденькая девушка с ведром. Увидев меня у зеркала, она уронила свою ношу. Вода вылилась на пол, а девушка, побледнев, прошептала:

– И правда выжила демоново отродье!..

3. 3

Посмотрела на нее устало. Сил не хватило бы на перепалку и вообще уже хотелось вернуться обратно в кровать, но я перевела взгляд на зеркало. Выглядела, как женская версия Кощея в худшие годы.

Усмехнулась этой мысли и опустила взгляд на свою сорочку. Вспомнила, что меня называли высочеством. Разве не шелка должна принцесса носить? Или все подумали, что я все равно не выживу, поэтому надели то, что не жалко?

Но она на удивление была чистая. Без пятен крови или каких-либо других выделений. Это значило, что меня хоть и не лечили, но переодевали время от времени.

Повернулась боком и чуть приспустила сорочку с плеча. Все еще было больно, но терпимо. На спине затягивающиеся корочки и… Пальцем провела по здоровой коже рядом с ранами. Растерла нечто жирное между пальцев, поднесла к носу и принюхалась.

Какая-то мазь. Пахла ненавязчиво и приятно. В нос ударил аромат трав и чего-то древесного.

Перевела взгляд на девушку, застывшую в дверях и с ужасом меня разглядывающую. Ее глаза были широко распахнуты, а руки дрожали, сжимаяпередник так, словно это единственное, что удерживало ее от бегства.

– Это правда, что меня не лечили? – мой голос прозвучал хрипло, будто наждачкой по стеклу.

Она неопределенно мотнула головой. Так и не поняла, то ли да, то ли нет. Затем выдохнула и бросилась прочь, оставив ведро валяться на полу. Звук ее торопливых шагов эхом разнесся по коридору.

Боится.

А чего бояться-то? Это я тут жертва, в конце концов.

Натянула сорочку обратно и медленно побрела к кровати. Пол был холодный и мокрый, идти пришлось аккуратно, чтобы не поскользнуться. Каждый шаг отдавался болью в спине, но я упрямо двигалась вперед.

Стоило только сесть, как дверь в комнату снова открылась. Внутрь вошла уже другая девушка. Она держала в руках поднос и смотрела на меня с ненавистью. Ее взгляд буквально прожигал меня насквозь.

– Стой! – сказала я, пытаясь спасти несчастную от неприятного падения, но пояснить ей не успела.

Девушка с таким презрением на меня взглянула, что стало неловко даже. Может предыдущая владелица съела кого-то из ее родственников? После полученной информации о том, что она убила нерожденного ребенка, я этому не удивилась бы.