— Не важно? — Дани бросает мне под ноги очередную салфетку в алых разводах. — Ты серьёзно?

— Мы успели, Дани! Успели! Парни Санчеса её не тронули. Всё нормально!

— А если бы не успели? — В мастерской повисает молчание.

— Брат, я каждого предупредил: ни по разу! Если кто-то считает, что это шутки, то что могу я?

Из сезона в сезон повторяется одно и то же: парни из Эскеля перед финалом увозят из города чью-нибудь подругу и обещают отпустить ту, если мы сольём игру. А если нет…

— Санчес не умеет играть честно, а его фишка с подругами игроков не нова! — констатирует Дани, как и я, не понимая, почему Хуго не спрятал свою девчонку.

— У придурка фантазии в башке абсолютный ноль! Одно и то же каждый год!

— Погоди, но Хуго — запасной! Какой толк было выводить его из игры?

— Думаю, изначально Санчес метил в меня. В школе только и разговоров...— Хочу сказать, что новенькая, за которую просил Анхель, вызывает слишком много вопросов у окружающих: ещё никому я не спускал такого поведения, как этой малышке, да и только глухой не слышал, как я заявил, что она моя! И не будь она сестрой Мики, я бы сам с радостью отдал эту куколку с характером самого дьявола в руки Санчесу. Но Дани всё трактует по-своему, а спорить с ним желания нет.

— Потому что Мика не в городе! Верно? С Санчесом надо что-то делать!

— Уже! — ухмыляюсь, ощущая, как кровь вновь начинает сочиться из разбитой губы. — Поверь, этот отморозок своё получил! А ты чего прилизанный такой?

Только сейчас замечаю, что Толедо в кои-то веки сменил свои драные джинсы, да и вообще весь сияет.

— Погоди, ты причесался? — ржу на весь гараж, превозмогая боль в губе. — У тебя свидание, что ли?

— Тихо сиди! — рявкает Толедо, прикрепляя к моей брови пластырь.

— Дани, кто она? — Не могу успокоиться: я угадал!

— Не твоё дело, — бубнит Толедо и беспорядочно закидывает в аптечку не пригодившиеся бинты и остатки пластыря. Боже, вот это новости!

— А как же Мика? —Знаю, что ступаю по тонкому льду, да только когда меня это останавливало…

— Считай, что я смирился с её выбором. — Дани небрежно швыряет аптечку на место, а я чувствую в его голосе всю ту же ничем не прикрытую боль. Даниель Толедо — чёртов однолюб, однажды подаривший своё сердце не той! — Мика сама просила её отпустить. Может, это мой шанс, брат?

— Пусть так, — соглашаюсь я и, резко вскочив на ноги, подхожу к Дани. Как никто другой, я желаю этому парню счастья. А судя по тому, как сияют его глаза, это счастье не за горами. — Но кто она? Марсела? Нет! Это точно Сильвия! Та самая, что строила тебе глазки у Фернандо? Я угадал?

— Нет! — отрезает Толедо, а затем хватает куртку и кивает в сторону выхода. — Пошли, давай, я опаздываю!

Темнота чернильными красками окутывает промозглые улицы. На часах почти шесть. Дани втирает про полетевшее сцепление в пригнанном на ремонт старом «Пежо», а я смотрю по сторонам. В окнах домов постепенно загораются огни, такие душевные и уютные, что невольно ощущаешь себя бродячим псом, оставшимся в холодную ночь без тёплого ночлега.

Чувствую, что своим присутствием начинаю раздражать Дани. Ещё бы, для Толедо личная жизнь неприкосновенна! Но что поделать, раз нам по пути… Узкая дорожка, освещённая одиноким фонарём, ведёт напрямую к дому Мики. И если я специально иду к Анхелю, чтобы удостовериться, что уборщик давно выпустил его непутёвую внучку из кладовки, то зачем туда идёт Дани, упорно не понимаю: назначать свидание в глуши как минимум глупо.

— Толедо, — окликаю друга, когда Тревелин окончательно остаётся за спиной. — У тебя свидание с девушкой или стрелка с Анхелем?