– Вот и получается, что и Ломоносову, и Ньютону придётся потесниться. Мы в такое время живём! Я где-то года три назад в «Вестнике знания» читал статью Пуанкаре о том, что при больших скоростях законы Ньютона не действуют, другие принципы в силу вступают. А вообще я вам, Николай, дам старый номер «Научного обозрения», там статья Циолковского, она вот Максима зажгла.

– А я знаю, спасибо, мне отец давал читать.

– Ну конечно, голова моя садовая! Всё же у меня много другой литературы, наверняка что-то найдётся новое и увлекательное для вас.

– Спасибо, с удовольствием.

– Погоди-ка, – задумался Максим. – Ты говоришь, за счёт разницы давления? В космосе-то, я понимаю, давление нулевое, но на Земле, на старте…

– Вопрос поставлен правильно, – ответил Лосев. – Наибольшей тяги двигатель достигнет в безвоздушном пространстве. Но уже в стратосфере условия для его работы будут благоприятные.

– А до стратосферы как добраться? – спросил Ленц. – Другим способом, да?

– Другим, – подтвердил Лосев. – Более проверенным.

– Вначале у нас была идея аэростата, – вмешался Максим. – Но мы сделали расчёты, очень уж большой шар нужен, да и высоты недостаточно, тем более условия в верхней части топосферы становятся неподходящими.

– Но теперь мы сделаем таким образом, – продолжил Лосев. – Начинаем подъём на керосиновом двигателе, достигаем разреженных слоёв атмосферы, и запускаем основной, фотофорезный.

– А до Марса этого керосинового недостаточно, да? – спросил Ленц.

– Конечно. Для вывода в космос такой массы нужно около десяти кубических метров керосина, двадцать бочек, иначе говоря. По принципу один к четырём. То есть на вывод одного фунта груза – четыре фунта топлива. Плюс неизбежные потери энергии – часть её не превращается в кинетическую, а тратится впустую, просто на нагрев камеры.

Лосев достал из большой папки и развернул на полу лист ватмана:

– Вот схема. Это резервуар с горючим, здесь окислитель – азотная кислота. Четыре сопла, рычаг поворота. Управление простое: например, рычаг вниз и вбок – открывается форсунка для манёвра. Отдельный рычажок – регулировка форсунок, для изменения тяги. Мы его испытывали, Макс умеет. Вначале хотели с одним соплом, которое поворачивается…

– Идея Циолковского, – уточнил Максим.

– Да. Но мы решили, что это не так надёжно, поэтому вот – четыре сопла по периметру, с меняющейся тягой. Это, повторяю, лишь маневровый двигатель, а фотофорезный даёт основную тягу, регулируемую по силе, он с одним центральным соплом в центре.

– Значит, керосиновый придётся только вначале использовать, да? – спросил Ленц.

– Не только, а и после, но лишь для корректировки направления. При посадке, конечно, тоже. Итак, что дальше. Зажигание маневрового двигателя – от кадмие-никелевого аккумулятора. Насчёт аккумулятора у нас целые дискуссии шли – вначале хотели системы Эдисона взять, железо-никелевый, да он разряжается быстро, хоть и более надёжный. Но потом всё же решили такой взять, юнгеровский. Для подзарядки – небольшая ручная динамо-машина с рукояткой и маховиком.

– А сама ракета большая, да? – спросил Николай.

– Три сажени с гаком, то есть семь метров в высоту, – ответил Лосев. – А всё сделано рационально. Кстати, обшивка, то есть сам корпус, по заказу из Германии… Двухслойная, из нового материала, дюралюминия – самый лёгкий и прочный металл! А между ними вулканизированный каучук. Каркас – из дальневосточной берёзы, она крепче железа и намного легче.

– А вот эти окошки, они стеклянные?

– Да, конечно.

– А они не разобьются, а? Если в них что-то ударит, или от давления.

– Иллюминаторы – сверхпрочное стекло, составное, с промежуточными прослойками из каучука.