Хайнер морально был опустошён, а физически чувствовал себя просто ужасно, и ему совершенно не хотелось никуда идти. Но, понимая, что хизарек не оставит его одного без присмотра, с трудом поднялся и поплёлся вслед за шеф-полковником в рубку. Там хизарийка нависла над креслом, в котором шевелился абориген.

– Как он?

– Всё так же. Пару раз хотел встать, – ответила Алиа. – Я пыталась связаться с дикарём, но лингвотранслятор не может отловить разумных мыслей. Похоже, дядя, это существо не сможет не то что управлять кораблём, но даже просто общаться. Хотя корабельный ундин опознал пилота Торна по идентификатору личности.

Хайнер вновь попробовал заговорить с аборигеном, но ни вербальные, ни ментальные попытки ни к чему не привели. Шеф-полковник, потерявший изрядную долю спеси, снизошёл до того, чтобы лично протестировать дикаря, однако достиг не больших результатов, чем оружейник и племянница. Наконец Онтер с раздражением сдёрнул обруч лингвотранслятора с головы аборигена и сказал:

– Трансплантация личности явно не удалась.

– Выходит, мы застряли, – подала голос Лованн.

Хизарек попытался выпрямиться, но высота командной рубки, рассчитанная на низкорослых маликсов, не позволила этого сделать. Шеф-полковник только стукнулся своей длинной макушкой и сердито прошипел:

– Алиа, не будь глупее, чем кажешься! Разумеется, мы застряли. У нас, конечно, есть ещё один зонд, который отошлёт сигнал о помощи, но…

– Джанийцы на подходе, – закончила хизарийка. – Если они перехватят зонд…

Хайнер промолчал – во-первых, чтобы не напоминать о себе лишний раз, а во-вторых, говорить не о чем – и так всё понятно. Без помощи извне они будут сидеть на этой отсталой планете до скончания времён, а отсылка зонда несёт риск привлечь к себе внимание джанийских кораблей, которые, несомненно, вскоре появятся около этой звёздной системы. Если уже не появились.

– Мы можем послать зонд не сейчас, – подала мысль хизарийка.

– Судя по тому, как долго нас преследовали, всевечный Джани отдал приказ уничтожить всех, кто был у Китанора, – задумчиво сказал шеф-полковник. – Его псы не успокоятся, пока не найдут нас. А найдут они наш корабль быстро – едва только выйдут на орбиту планеты.

Все трое замолчали, потом Хайнер нерешительно сказал:

– Если отключить защитное поле, то джанийцам будет гораздо труднее обнаружить "Шенну".

– Тогда нас смогут засечь аборигены – ведь препятствий для радиоволн уже не будет, – немедленно возразила Лованн.

– Судя по данным коллектора, мы в малонаселённой местности, – задумчиво произнёс Онтер. – Если оставить только биозащитное поле, то все животные организмы разбегутся от корабля, а из космоса это поле заметить невозможно. Конечно, джанийцы не дураки, и у них наверняка имеется ещё пара-тройка способов отыскать корабль на планете, но… другого выхода я не вижу.

Онтер сбросил с себя нерешительность, как старый костюм, и снова стал шеф-полковником флота Хизариума.

– Решено. Оружейник! Убирай с корабля всю защиту, за исключением биополя.

Хайнер повиновался, и вскоре сиреневое свечение вокруг "Шенны" исчезло.

– А теперь нам самое время улечься в криокамеру, – сказал Онтер. – Пока мы можем только ждать, а криокамера – самое лучшее место для этого.

– Дядя, я не хочу лежать рядом с маликсом и дикарём, – недовольно воскликнула Алиа.

– Перетерпишь. Маликс нам ещё нужен. Кстати, а это существо почему ещё здесь? – спросил Онтер, словно он уже давал приказ убрать аборигена из корабля. – Майор Лованн!

– Да, господин шеф-полковник, – Алиа выпрямилась, стукнулась макушкой о потолок и снова согнулась.