И всегда она есть, та самая нить, которая сколь прочно увязывает воедино оба порою совершенно вот с виду донельзя различные поколения…

Их внешняя довольно существенная неидентичность зачастую может еще послужить одной лишь причиной для весьма существенного антагонизма, да только не столь и сильно она порой разводит вовсе не столь различные по их быту поколения в именно те самые диаметрально противоположные стороны.

Новому поколению в принципе свойственно искать себе ранее нисколько не изведанные, новые пути, однако, во всем при этом разве что лишь только вот повторяя кем-то давно уже пройденный маршрут.

И хуже всего достается именно тем, у кого вся их личная в этой жизни дорога никем ранее (из их семьи) еще не была, собственно, пройдена.

Раз вот они хотят пустить свою жизнь по некоему иному потоку, нежели чем она протекала у всех их пращуров и родителей.

Однако поскольку они буквально-таки мертвым узлом всецело всесторонне привязаны к их исключительно беспросветно несветлому прошлому, им и приходится тянуть за собой весь скарб ими некогда пережитого, и избавиться от него многим из них явно окажется никак не под силу.

Во многом их реальному сближению со всем внешним миром явно еще весьма поспособствует медленная и неспешная, правда, и тогда не столь до конца же именно во всем до чего только непременно успешная адаптация…

Поскольку процесс этот будет ни в чем нисколько не труден, да и не долог разве что лишь для тех, у кого внешняя среда более чем однозначно довольно ярко компонирует со всем их внутренним сокровенным настроем.

И то будет вовсе не так в том самом необычайно суровом, пиковом случае, когда более чем наглядно наблюдается сколь явное несоответствие между сторонними факторами, всецело формирующими повседневные навыки, и тем глубоко затаенным и сокровенным, что вполне можно по-свойски назвать душой, или как оно кому окажется угодно хоть сколько-то, значит, иначе.

Суть души – от признания ее истинной частью некоего нематериального мира или полнейшего и многозначительного отрицания всякого существования оного – все равно останется безо всяческих более чем существенных изменений.

В полном и идеальном соответствии именно с той сколь и впрямь так неизбежной определенностью, что вовсе оно неважно, сотворен ли этот мир Богом или нет, сам факт его существования абсолютно же исключительно непреложен.

И буквально всякая добрая или злая душа, нисколько не важно, кто это именно ее создал – Господь Бог или мать всего сущего, природа, – все равно обладает практически теми же оригинальными свойствами, никак не имеющими каких-либо явных аналогов во всем этом сколь многоликом и до чего непримиримо разнообразном мире!

И то, что из всего этого более чем однозначно сколь уж безукоризненно следует, так это именно то, что нет ничего поважнее, нежели чем попросту вот дать ей самой обрести именно свой оригинальный, а не общий для всех и каждого кем-либо досконально верно выверенный путь.

И это, кстати, и есть именно то, что и является тем уж наиболее действительно важным в деле сколь вот существенного выражения чьей-либо сокровенной сути, однако при этом также еще необходимо соблюсти честь и права всех остальных людей.

А потому, исходя из всего вышеизложенного, всякая отдельно взятая личность должна была еще оказаться, по мере возможного, всецело ограждена от всякого внешнего диктата абстрактных и красочных нравственных догм.

Раз уж те только-то и всего, что исключительно так безотрадно захламляют чье-либо сознание безо всякого видимого положительного эффекта, как и сколь существенной пользы для всего остального общества в целом.