– Наконец-то ты очнулась, – произнес он, помогая ей сесть и протягивая стакан воды. – Как ты меня напугала. Что произошло? Чем тебя так взволновали эти снимки?

Валери снова посмотрела на фотоальбом и не знала, как все объяснить Максу. Как ему сказать о том, что она никогда не видела фотографий матери? Отец говорил, что их ни одной не уцелело. Он рассказывал, что когда ей только исполнилось семь лет, произошло несчастье, унесшее жизнь Луизы Кадо, его любимой жены и ее матери. Ночью в их доме произошло короткое замыкание и все сгорело дотла. Маму пожарные вынесли из огня, но она умерла в машине скорой помощи по пути в больницу. Той ночью отца и Валери не было дома, они поехали навестить ее бабушку, мать Марселя, с которой у его жены были натянутые отношения.

В память о маме не осталось ничего, ни единой вещи, все поглотил безжалостный огонь. Остались только воспоминания, и те были словно в дыму пожара. Валери помнила, как мама читала ей сказки перед сном, как они устраивали пикники в парке на лужайке, как она учила ее играть на рояле. Но вот вспомнить ее лицо Валери не могла, его словно скрывала густая пелена. Даже в своих снах, когда она видела мать, черты ее лица были всегда размыты.

– Валери, ты в порядке? – вырвал ее из воспоминаний голос Макса.

Она кивнула в ответ и неуверенной походкой снова подошла к альбому. Она листала потемневшие от времени страницы и, казалось, перед ней оживало все ее детство. Здесь были и снимки в парке во время пикников, и за столом с именинными тортом, и возле Рождественской елки с большими красными шарами. На всех фото лица светились радостью и счастьем. На последних страницах были снимки, на которые Валери смотрела и не могла поверить, что это было на самом деле: мама в шикарном вечернем платье за роялем, или среди каких-то декораций, скорее всего за кулисами, она же на сцене в строгом черном платье поющая перед аккомпанирующим оркестром.

Больше всего Валери поразили последние два снимка. На одном была мама на сцене в пышном воздушном платье из прошлых веков, волосы уложены в высокую прическу украшенную лентами и цветами, на шее массивное колье из крупных камней в виде алых капелек, в ушах такой же формы серьги. На втором снимке были мама все в том же платье, отец в черном фраке, а она между ними, как маленькая семилетняя принцесса. Они стояли на широкой мраморной лестнице с позолоченными перилами. Все утопало в блеске и свете светильников в форме букетов, которые держали две бронзовые женские фигуры, стоящие по обеим сторонам лестницы.

Валери не могла оторвать взгляд от этих снимков.

– Это твоя мама? Но ведь ты говорила, что не осталось ни одной ее фото, что все сгорело. И где это вы? – спросил Макс, который поверх ее плеча вместе с ней рассматривал альбом.

– Да, это мама, но где это, я понятия не имею. Я собираюсь это выяснить, – задумчиво произнесла она. – Мой отец что-то скрывает от меня, и я должна узнать что. Я надеюсь, ты мне поможешь.

Макс не совсем понимал, что она собирается выяснять, но пообещал сделать все, что в его силах.

– Я чувствую, что что-то не так с этим пожаром. Как могли уцелеть эти фотографии? И почему отец их скрывал от меня столько лет? – размышляла вслух Валери. – Мне нужно разгадать эту тайну, едва не стоившую жизни отцу. А чтобы найти ответы на мои вопросы, я сегодня же поеду в Орлеан и постараюсь все разузнать. Я уверена, что смогу найти людей, которые хоть что-то помнят о нашей семье.

– Лери, не лучше ли подождать, когда твоему отцу станет лучше и тогда спокойно с ним поговорить, – предложил Макс.