Когда затейливый узор на потолке поблек в сумраке надвигающейся ночи, вновь ударил колокол, объявляя об окончании молитвы и о том, что сёстры могут идти на ужин, а потом отдыхать.

Еда, как и положено в монастырях, была простая, но вкусная и сытная. Томлёная картошка, щедро политая грибным соусом с жареным луком, и пышные постные лепёшки с ягодным отваром. После такого насыщенного дня горячая еда пришлась настолько кстати, что я слишком быстро съела свою немалую порцию и поняла, что переела, только когда отвалилась от стола, не допив отвар. «Нельзя так объедаться! – сердито попеняла самой себе. – А то буду, как принцесса Анна – толстая и злая за это на весь белый свет». Вспомнив, что через два месяца мне предстоит не только познакомиться, но и крепко подружиться с Её Высочеством, я шуганула негативные мысли относительно будущей подруги. Думая о человеке плохо, сложно расположить его к себе.

…Почти полностью погрузившись в сон, услышала в сознании бабушкино:

– Ты спишь?

– Сплю.

– Жаль. Хотела тебе рассказать, какая битва была сейчас за тебя у двух местных тёток.

– Завтра расскажешь, – отмахнулась я, накрываясь с головой.

– Что, и любопытство не помешает спать? – ехидно поинтересовалось привидение.

– Не-а, – зевнула я, но, чтобы хоть как-то потрафить старушке, предложила: – Можешь сказать счёт и назвать имя победителя.

– Победила Табея, не пропустив в свою корзину ни единого мяча, – торжественно объявил дух и, просочившись в стену, на всю ночь оставил меня в покое.

4. Глава 4

– Расскажешь подробности вчерашней ссоры двух дам? Как я поняла, одна из них была Табея, а кто вторая? – тщательно пережёвывая очень даже вкусную кашу из неопознанной крупы, спросила я бабушку во время завтрака.

– А вторая была мать-настоятельница, желавшая отправить тебя на кухню сковороды и котлы чистить, – радостно информировал меня дух покойной княгини. – Словно почувствовала, как ты это дело не любишь.

– Не люблю, – доедая кашу, кивнула я. – Жир, копоть… Брррр!

– Ну да, ну да… какашки скотские куда лучше, – и привидение сморщило носик, будто утончённое обоняние княгини оскорбил запах из хлева.

Но я, не желая продолжать разговор на эту тему, отнесла грязную посуду на кухню, поблагодарила сестёр-кухарок за вкусную еду и пошла получать от Табеи задание на работу.

– …Курам зерна насыпь, пока они едят, почисти курятник, потом собери яйца в эту корзину. Поставишь у входа, я, как освобожусь, отнесу на кухню. Сама пока туда не ходи – яйца по счёту сдавать надо. Мало ли…

О да! По прошлой жизни помню – туда, где царит учёт, пересчёт и сдача материальных ценностей под роспись, начинающих лучше не посылать. И не потому, что вороватые учётчики обязательно обманут новичка, а потому, что существует убеждение: «молодёжь учить надо».

Почистила корытца от насыпавшейся соломы и снега, обмела пространство вокруг кормушек, насыпала корма и открыла дверь в курятник. С клёкотом и квохтаньем несушки выскочили из сумрака сарая и суетливой толпой бросились к еде. Петух – хозяин шумного гарема – взлетел на стоявший вертикально чурбачок и заголосил, объявляя миру, что он есть.

Работа в птичнике была несложной, и управилась я с ней быстро. Поставила корзинку с тремя десятками яиц, как и было приказано, у входа, и пошла к козлятам.

Козы животинки хоть и полезные, но шебутные и хулиганистые. Причём такой характер проявляют с младых копытц до последнего дня, независимо от половой принадлежности. Оборвать верёвку или выдернуть вбитый в землю колышек, чтобы удрать с лужайки, определённой для выпаса, и забраться в ближайший огород, дабы разорить грядки, кажется, было смыслом жизни скотинки.