– Да, Никитична захворала. Надо же кому-то и покойниками заниматься.

Танька дежурила сутками в травматологическом отделении городской больницы, а законные выходные тратила на всевозможные способы обретения наличности. Тут подруга отвлеклась от своих переживаний и переключилась на мою персону. Окинув меня взглядом с ног до головы, вздохнула:

– Вижу, проблема наша глубока и обширна. Жрать хочешь?

– Угу. – Я принюхалась к пряному аромату жарящегося здесь же неподалеку шашлыка и едва не подавилась, собравшейся во рту, слюной.

– Садись, я сейчас.

Татьяна сбросила ноги на пол и выпрямилась во весь свой гренадерский рост. Она двинулась к шашлычнику, как каравелла, рассекающая волны. Зрелище это было не для слабонервных, а уж для темпераментных кавказских мужчин, просто убийственное. Яркая брюнетка, метр девяносто росту, с размером одежды XXL, Танька не имела в очертаниях ни капли жира, а лишь щедрые округлости и формы.

Шашлычок принесли нам – высший сорт; весь в гранатовых зернах и грецких орехах; помидоры были мясистые, грушевидной формы; кинза – душистая; а лаваш – теплый.

– Люблю ходить с тобой в рестораны, – промямлила я с набитым ртом. – Все «хачики» от тебя тащатся.

Это было правдой. Если бы Татьяна захотела, давно бы обзавелась мужем восточных кровей. Наши русские мужики от её раздольной красоты робели и норовили отвалить в сторону после непродолжительного знакомства. А подруга моя, как назло, признавала одних блондинов, желательно с голубыми глазами. Поэтому до сих пор была женщиной независимой и одинокой. Венькины визиты – не в счет. Связь их длилась так долго, что перестала содержать высокую напряженность страсти, а больше походила на физиологическую необходимость, что, впрочем, тоже вещь не последняя в жизни женщины.

Мой рассказ Танюха слушала внимательно и даже более серьезно, чем я ожидала. По правде говоря, я надеялась, что она поднимет меня на смех и обзовет «дурой, купившейся на бред больного человека». Вместо этого подруга повздыхала со скучным лицом и изрекла:

– Я чувствовала, Маринка, к тому все идет. Уж больно гладко все проскочило тогда.

Ах, вот этого я обсуждать не собиралась!

Танька оценила мою кислую физиономию и осторожно предложила:

– Может быть, тебе уехать на время.

– Заняться овощеводством у тебя на даче?

– Не хочешь морковку полоть, собирай грибы.

– Ладно, проведу послезавтра выпускной и возьмусь обеспечивать тебя витаминами на зиму, – безо всякого энтузиазма согласилась я.

Не люблю копаться в земле, уж такой я не«приземленный» человек.

Танька заметно повеселела (еще бы, заарканила бесплатного раба на свою фазенду), вручила мне ключ от квартиры и заторопилась.

– Побегу, мне еще на массаж успеть нужно.

Подруга вечерами в салоне красоты подтягивала старухам морщины на лице посредством «тайского» массажа. Ну, по крайней мере, она сама так его называла. К технике, освоенной по популярным изданиям, присоединились некоторые воспоминания из далекого детства, когда бабушка бегала ей по худенькой спинке пальцами и приговаривала: «Сначала прошел зайка, потом прошла лиска…». Как бы то ни было, во все, за что бралась Татьяна, она вкладывала душу и добивалась на выбранном поприще неизменного успеха. Вот и старушки прониклись доверием к её сеансам еще и потому, что диплом у Тани имелся о высшем медицинском образовании самый натуральный, подтвержденный практикой в городской больнице.

– Звони. Если чего не так, напряжем Павлика.

Павлика напрягать мне хотелось в самую последнюю очередь. Нужно постараться разобраться во всем самой. С такой убежденностью я двинула домой, хлопая шлепками по пяткам азартно и даже весело. Вообще придаваться унынию для меня несвойственно. По натуре я – оптимистка. Правда, когда на двери своей квартиры увидела потерянные туфли, надетые пятками на круглую ручку, едва не уронила пакет кефира – свой нехитрый ужин. Меня явно пытаются запугать.