– Ограбление, – глубоко дыша, сообщает женщина. – Они сказали, что при нем не обнаружили никаких документов. И кошелька тоже не было. А я сказала, что он получал гонорар за работу как раз накануне. Ой, Лина, я же им и про тебя, и про себя рассказала. Имя и фамилию. И номер телефона дала. Прости меня, я так растерялась, что выдала все, что знаю.

– Успокойся, – произношу твердо. – Ты поступила верно.

В отличие от совсем расклеившейся Джастины я мыслю более трезво, а потому понимаю, что и до меня, и до нее законники добрались бы в любом случае. Не сегодня, так завтра точно. Потому что установить личность убитого в наше время – не такая уж проблема. Тем более, в мегаполисе, где камеры и прочие гаджеты слежения раскиданы по штуке на каждый квадратный метр территории, а то и чаще.

И потом, не позвонила бы в экстренную службу Кук, набрали бы чуть позже соседи Милса или продавцы магазинов, где он покупал еду и прочее. В любом случае парня все равно бы опознали.

А затем полицейские стали бы уточнять круг знакомых. И так бы вышли на нас с Джастиной. Тут же последняя всех опередила, что, впрочем, может быть нам даже на руку.

– Мы присяжные заседатели, которые работали с убитым по одному делу, а в обеденное время ходили вместе перекусить. Всё. За это не наказывают, - произношу убежденно, потому что и сама в это верю. - Так что не паникуй. Лучше прими какие-нибудь успокоительные пилюли, чтобы перестать плакать и очистить голову. Ах-да, при разговоре со следователями не выдвигай своих теорий и предположений. Ни в коем случае. Говори только о фактах. Поняла? – даю наставления.

– Да, Ли. Поняла.

Предполагаю, что в этот момент женщина даже кивает.

– Отлично, – хвалю ее, а потом предупреждаю, чтобы не пропадала, звонила и писала сообщения в любое время.

И разрываю связь.

Мне нужно подумать, а значит, стоит проветрить голову, пока есть время до отъезда в город.

– Сямбель, дружочек, пойдем-ка на прогулку, – зову четвероногого любимца и шустро одеваюсь.

В отличие от меня, коту собираться не требуется, и он без возражений усаживается в коридоре у двери, включая режим ожидания.

На улице свежо и ветрено, но отмечаю это краем сознания, пряча руки поглубже в карманы куртки. Все мысли уходят в размышления, которые, к сожалению, ничего нового не дают. Слишком мало вводных, чтобы развивать какие-то логические цепочки.

С Сямбелем мы обходим весь поселок по кругу. Вообще пушистик не такой уж любитель прогулок, но от моего сопровождения никогда не отказывается. Наверное, охранником себя считает, потому что, завидев поблизости окрестных котов, тут же распушает хвост и зыркает чуть нагловато, мол, не подходи, моя хозяйка!

Через час поворачиваем к дому. Хорошего помаленьку.

– Лина, дорогая, здравствуй, – приветствует меня соседка Иза, выходя на крыльцо, когда мы с четвероногим другом собираемся подниматься по ступеням.

– Доброе утро, куда вы так рано собрались? – интересуюсь у милой бабульки, перешагнувшей восьмой десяток и уверенно топающей к девятому.

Мавкова живет подо мной, на один этаж ниже, в квартире 91, и является чуть ли не единственным человеком, с которым мы хорошо и дружно общаемся. Остальные же либо придерживаются негласных правил большого города, до которого нам, если разобраться, добираться более 55 верст, и ни с кем не знаются, предпочитая воротить носы и не здороваться, либо меняются так часто, что я не успеваю запомнить их имена, как они уже съезжают на новое место жительства, а заселяются следующие.

– Ой, Линочка, так тебя в окно увидела, вот и поспешила навстречу. Ты же часто допоздна работаешь, а я спать рано ложусь. Никак не пересечемся. А у меня проблема назрела. Сын из Краснограда перевод почтовый отправил. Еще неделю назад. А квитанции все нет и нет. Я ящик уж по два раза на дню проверяю, и всё пусто.