Я на грани. Терпение того и гляди кончится и тогда я буду вытряхивать из нее нужную информацию.

- Он сказал, что охотник и что он поймал меня, - неожиданно выдает Птичка и зажмуривается. Полностью отворачивается от меня к стене.

Вот урод! Барин! Черт! ну, погоди! Сегодня вечером поговорим! Он поймал ее! не зря мне его взгляд на Птичку не понравился! Тварь!

Инстинктивно сжимаю кулаки.

- Так, - произношу и стараюсь говорить как можно спокойнее. – Что еще?

- Ничего, - она резко открывает глаза и, как мне кажется, зло смотрит на меня. Почему? Все-таки, не все мне договаривает. Что-то скрывает! Я чувствую это! Чувствую!

- Птичка…

- Мне пора, - гордо задирает подбородок. – Меня Олег Дмитриевич ждет.

Этот еще индюк! Да откуда они все повылазили?! Придурки!

- Ладно, - киваю я. – Вечером поговорим. Когда в общагу вернусь.

- О чем, Тимур?

- Мы не договорили, Птичка. Я же вижу, что ты что-то скрываешь, - недовольно поджимает губы. Ну точно! Я прав! Я всегда прав! – Иди. Пока. А то Голубец опять притащится.

Птичка берется за ручку двери.

- Постой! – окликаю ее и она оборачивается. – Голубец давно… - осекаюсь. Нет, не стоит пока Хан. Не сейчас. – Ладно, иди, - хмуро добавляю вслух и прыгаю на кровать. Отворачиваюсь к стенке. Пусть понимает, что поступает неправильно.

Весь день я с нетерпением жду, когда же меня выпишут. Но врач приходит только вечером.

Бегом сбегаю по ступенькам и сажусь в отцовскую машину, которую он прислал с водителем, чтобы меня отвезли в общагу.

- О, Хан! – кидается мне навстречу какой-то одноклассник, но я лишь толкаю его от себя в плечо. У меня цель – найти Барина. Этого урода. И потолковать с ним.

Без стука ногой толкаю дверь в его комнату. Быстро озираюсь и вижу лишь испуганные лица его соседей по комнате.

- Барин где? – цежу сквозь зубы.

- В зале, - отвечают они почти хором.

Я спускаюсь вниз и иду в зал. Там сразу же замечаю фигуру Барина, набивающего по боксерской груше. Сжимаю кулак и бью им в ладонь. И иду к этому придурку.

Он замечает меня не сразу. Оборачивается на шаги и тут же получает боковой удар слева.

***

- Ты че творишь, Хан?! – сплевывает кровь Баринов. Пофиг вообще. Могу ещё раз ударить. – Совсем офигел?

- Это ты, Барин, херню творишь, - шиплю и делаю шаг вперёд. Еле держусь.

- Тебя в больничке чем-то не тем кололи?

- Со мной-то все в порядке. Ты нарушил правило охотников.

На лице появляется удивление. А потом – ухмылка.

- Ого, - разводит руками. – Рассказала, значит. А она не такая уж и слабохарактерная. Постой, а почему именно тебе?

- Какая в жопу разница, Барин? – взрываюсь. – Ты тронул зверька, принадлежащего мне.

- Ну и что? Мы всегда делились, Хан. Не помнишь?

Вот говно.

- Ну и что ты мне сделаешь? Расскажешь остальным? Валяй. Я даже не будучи охотником, буду к ней лезть. Ломать. Мне нравится ее пугливость.

Ломать?

Ломать?!

- Ты первый правила нарушил. Вступил в середине игры. Поэтому...

Даже не слышу. Делаю рывок вперёд, хватаю Барина за грудки и со всей силы бью ему по лицу. И пока он не успел опомниться – ударяю в живот.

Тот падает на пол. Вытираю руки и зло выплевываю:

- Не подходи к ней больше. Узнаю, или увижу рядом – жди последствий. Ты знаешь, я не шучу.

Разворачиваюсь и ухожу. Не напрягаюсь насчёт драки. Он ничего не скажет. Мы решаем все всегда сами, не жалуясь учителям.

Ему ведь тоже прилетит за это.

А пока выхожу из зала. И иду к Птичке, с которой нужно поговорить.

Она что-то не договаривает. Можно было спросить Баринова, но какой толк? Наговорит сейчас дерьма про нее. Нет, лучше так.

Проникаю в женскую часть общаги. Пацанам сюда нельзя, но кто нас останавливает?