Содрогнувшись от момента, который продолжала снова и снова переживать теперь уже в мыслях, она отбросила платье и обнаженной шагнула в прохладный ночной океан. Быстро поплыла, рассекая воду уверенными сильными движениями. Ей хотелось стереть со своего тела следы поцелуев и прикосновений ненавистного дея. Вот он стоит в свете свечи, полуобернувшись и чуть склонив голову, а его темные волосы падают на лоб и лицо. Будь он проклят! Вот он целует ее, и Кайлин задыхается, выгибаясь в его руках. Будь он проклят! Вот он ставит ее на колени перед собой, сжимая пальцы на затылке, и откидывает голову, а она видит, как сокращаются мышцы его живота, когда он… ей в рот… и пальцы его свободной руки в это время размазывают слезы по ее щеке, а губы бормочут что-то не на языке Эры… Будь он проклят! Проклят! Проклят!

Нырнув под воду, она открыла рот, набрала горько-соленой воды и проглотила ее, подавив рвотный позыв. Ничего, ничем не хуже, чем семя дея. Она может до одури оттирать кожу снаружи, но как промыть себя изнутри? И, что важнее, как стереть из памяти то, о чем не хочется думать? Почему она не такая, как все? Почему не может просто принять то, что случилось? И назавтра, в компании других девушек, которые обязательно накинутся с расспросами – еще бы, ведь прежде никому из них не доводилось спать с деем – почему бы ей просто не смеяться беззаботно и не описывать его тело, его член и все те слова, что он шептал ей в порыве страсти? Ведь ей станут завидовать, это точно!

Кроме того, ее замужество уже решено. Вечером, перед тем, как отправиться в шатер, она слышала разговор отца с мачехой. К счастью для старейшины, ее репутация из-за стычки с деем не очень пострадала и женихи не отзывали дары. Кто станет мужем – решат в ближайшее время. Кайлин не чувствовала от этой мысли ничего, кроме глухого отчаяния. Может, она какой-то неправильной уже появилась на свет? Дей заметил, что дети Нершижа рождаются больными, может, Кайлин тоже больна, ущербна, только не физически, а как-то иначе? Почему ей так хочется бежать? Почему ей совсем не стыдно за то, что не выполнила свой долг – не понесла от дея, зато очень стыдно за то, какие ощущения вызывал в ней он? Почему тянет утопиться от мысли, что выйдет замуж?

Она нырнула еще глубже и ухватилась за камень на дне, подтянув ноги к груди и выпустив из легких воздух. Кровь тут же застучала в висках, но сознание пока не мутилось. Вообще-то Кайлин могла достаточно долго держаться под водой, научилась, собирая моллюсков в пищу. Что, если так и остаться здесь? Что ждет ее наверху? Мачеха была права, ей претит всю жизнь получать тумаки от отца и мужа, ей не хочется рожать детей от нелюбимого и ее разрывает на части необходимость отдаваться тому, кому велит долг. Если она не предназначена для жизни на Нершиже, рано или поздно ей светит оказаться с камнем на дне, так почему не сейчас?!

И все-таки, когда под сомкнутыми веками поплыли красные круги, а боль в груди стала невыносимой, Кайлин не выдержала и разжала пальцы. Оттолкнулась от дна и стрелой устремилась вверх, с громким жадным вдохом вылетела на поверхность, поднимая вокруг себя брызги. Мимолетный порыв прошел. Она распахнула глаза и легла на воду, любуясь тем, как кругла и бела луна на фоне черного неба, как свеж и вкусен морской бриз. Она очень любила жизнь, даже такую простую и нелегкую, как на Нершиже, и то, что сделал дей, все равно не вынуло из нее всю любовь до конца.

Кайлин вспомнила, как пыталась достучаться до дея, рассказывая ему о луне и солнце. Она не лукавила, ей всегда нравилось постигать что-то новое, открывать для себя, как устроен мир за пределами Нершижа, а память легко удерживала интересную информацию. Поэтому Кайлин жадно слушала все истории того зведочета и прочих гостей и бесконечно донимала мачеху с просьбой рассказать о ее родине. Она знала, что мир живет по своим законам, и изучать их можно бесконечно, а еще – что Эра непередаваемо красива. В ней есть такие долины и горы, леса и поля, что дух захватывает от восторга. Даже на Нершиже есть кусочек красоты: когда смотришь на мелководье на разноцветные камушки и ракушки, усыпающие берег. А дей только усмехнулся, когда она попыталась ему об этом рассказать…