Дети степей Игорь Антонов

Глава 1.

Искра степей

Бескрайняя степь простиралась до самого горизонта, её изумрудные волны тихо колыхались под мерным дыханием ночного ветра. Высоко над головой раскинулся бархатный небосвод, усыпанный мириадами звёзд, словно щедрый великан рассыпал горсть серебряных монет, и забыл собрать их обратно. В глубине этой безмолвной, тёмной стихии, двое мальчишек пробирались к далёким огням деревни, их сердца сжимало странное, тревожное предчувствие.

Алибек, высокий и худощавый, с глазами цвета ясного неба, в которых всегда мерцал огонёк неугомонного любопытства, первым нарушил молчание. Каиржан, его друг, коренастый и крепкий, с лицом, на котором вечно застывало выражение лёгкого сомнения, словно каждое слово мира требовало тщательного взвешивания, прежде чем быть принятым на веру. Оба шли босиком, и тёплая земля ласково касалась их ступней, будто сама степь признавала в них своих сыновей.

– Гляди-ка, Каир, – прошептал Алибек, указывая вперёд. – Видишь?

Каиржан прищурился. В тусклом свете луны, среди тёмной травы, что-то слабо мерцало, словно капля застывшего света. Они переглянулись, и, не сговариваясь, бросились к находке.

По мере того, как они приближались, странное мерцание усиливалось. Осколок, наполовину утонувший в траве, не поддавался описанию. Он не был ни камнем, ни металлом. Его гладкая поверхность казалась тёплой, а внутри клубилась сама тьма ночи, переливаясь и искрясь крошечными молниями, которые хаотично вспыхивали и гасли. Казалось, что этот предмет живёт своей собственной жизнью, дышит и даже слышит их.

Каиржан протянул руку, но тут же отдёрнул её.

– Али… он… живой, что ли?

Но Алибек уже взял осколок в ладонь. Ветер внезапно стих. Тишина вокруг стала вязкой, звенящей, будто сама степь затаила дыхание. Где-то далеко, на самом краю горизонта, вспыхнула молния, хотя на небе не было ни облачка. Земля под их ногами словно дрогнула, не от холода, а от чего-то глубинного, древнего, незримого.

И вдруг, словно из самой глубины времён, раздался голос. Тихий, едва различимый:

– Найдёшь утраченное… пробудишь забытое…

Алибек резко выдохнул, словно очнувшись, и посмотрел на Каиржана. Тот смотрел на него, широко раскрыв глаза, молчаливый, как сама ночь.

– Ты слышал это? – голос Алибека дрожал от волнения.

Каиржан лишь кивнул, всё ещё не смея подойти ближе. Он чувствовал, как по спине бегут мурашки, словно сам воздух вокруг них стал ледяным.

– Может, бросим его? – осторожно предложил он. – Это… не наше.

Но Алибек не мог отвести глаз от странного осколка. Он чувствовал, как тот манит его, пробуждая в душе что-то древнее, забытое, но до боли родное. Внутри него словно шевельнулось нечто, что он не мог объяснить, но что казалось ему частью его самого.

Долго ещё мальчики стояли, не решаясь пошевелиться, словно боялись разрушить магию момента. Наконец, Алибек осторожно спрятал осколок в карман своей потрёпанной куртки. И как только он это сделал, ветер вновь подул, степь ожила, и далёкие звуки ночи вернулись.

– Нам надо домой, – сказал он. – Надо показать это кому-то…

– Кому? – хмуро спросил Каиржан. – Нас засмеют.

Но в голосе его не было уверенности. Глубоко внутри и он понимал: этот осколок – не просто старая железка. Что-то в нём скрывалось, что-то, чего они не могли объяснить.

Они шли к деревне в тягостном молчании. Даже степь, казалось, затаилась, пропуская их сквозь свои тёмные владения. Лишь тоскливый вой собаки, донёсшийся издалека, нарушил ночную тишину. Алибека не покидало чувство, что за ними кто-то наблюдает, чьи-то невидимые глаза неотступно следят из ночной мглы.

Когда они добрались до окраины деревни, Каиржан вдруг остановился и положил руку на плечо друга.

– Али… Ты чувствуешь? Будто кто-то за нами следит.

Алибек обернулся. Пусто. Лишь ветер шевелил траву, да старый тополь качался у дороги. Но ощущение не проходило.

– Давай быстрее, – пробормотал Алибек.

Они растворились в тёмных лабиринтах деревенских улиц, не подозревая, что за ними уже следят. Эта ночь станет началом долгого и опасного пути, полного тайн и открытий.

Глава 2.

Шёпот тьмы

Деревня погрузилась в сон, окутанная густой тишиной, которую лишь изредка нарушали шёпот листьев и далёкий лай собак. Луна, словно уставшая от своего бдения, скрылась за горизонт, оставив после себя лишь бледный отсвет на покатых крышах мазанок. Алибек и Каиржан, словно тени, скользили по узким улочкам, стараясь не привлекать внимания. Осколок, спрятанный в кармане куртки Алибека, словно пульсировал слабым, живым теплом, заставляя его ладонь невольно сжиматься. Это тепло было странным – не обжигающим, а скорее… вибрирующим, словно внутри осколка билось крошечное сердце. Алибек чувствовал, как сердце его отзывается на эту странную пульсацию, как мысли путаются, и по жилам разливается волна тревожного предчувствия.

– Куда ты его несёшь? – прошептал Каиржан, оглядываясь по сторонам, и в его голосе слышалась едва заметная дрожь.

– Домой, – так же тихо ответил Алибек. – Там разберёмся.

Каиржан замедлил шаг. На его лице, освещённом редким отсветом звёзд, отразилось беспокойство. Он сжал кулаки, пытаясь отогнать навязчивое чувство страха, но в глазах его плескалась тревога, глубинная, интуитивная, какая бывает только у детей, когда они, ещё не зная слов для объяснения, чувствуют, что мир изменился, что в нём появилось нечто чуждое, затаившееся в тенях.

– Али, а что, если это… что-то злое? – прошептал Каиржан, его голос дрожал не от страха перед осколком, а от ужаса перед неизвестностью.

Алибек остановился. Он сам не понимал, почему его так тянет к этой находке, почему он не может просто выбросить её и забыть. В груди у него росло странное ощущение – будто этот осколок не просто вещь, а часть чего-то большего, чего-то, что касается и его самого, словно осколок – недостающая часть его души. Он посмотрел на Каиржана, ища в его глазах поддержку, но тот лишь потупил взгляд, словно боялся встретиться с этой правдой лицом к лицу.

– Разберёмся, – только и сказал он, и шагнул дальше.

Дверь скрипнула, когда он её приоткрыл. В доме было темно, лишь тусклое мерцание углей в очаге слабо освещало комнату, отбрасывая причудливые тени на стены. Алибек осторожно снял сапоги, стараясь не шуметь, прокрался к своей кровати и сел, медленно доставая осколок. Он лёг на ладонь, холодный теперь, как камень, и будто вовсе не был тем, чем казался ещё час назад. «Может, мне всё привиделось?» – промелькнула мысль.

Но стоило ему прикоснуться к гладкой поверхности, как в голове вспыхнули видения, яркие и пугающие. Перед его внутренним взором возник город, величественный и чуждый, с башнями, пронзающими ночное небо, словно каменные пальцы, тянущиеся к звёздам. Огромные, гудящие механизмы, словно живые чудовища, наполняли воздух зловещим рокотом, от которого дрожали стены. Незнакомые люди, в странных одеждах, бежали по мостовым, их лица искажались от ужаса, глаза горели отчаянием. И сквозь этот хаос прорезались крики, полные страха и боли, словно души разрывались на части. Огонь, ненасытный и яростный, пожирал улицы, превращая всё в пепел и руины. Чьи-то руки, протянутые в отчаянии, молили о помощи, но над городом нависал чёрный силуэт, словно сама тьма обрела плоть и пришла за душами людей, словно сама смерть расправила свои крылья над городом.

Алибек вскрикнул и отдёрнул руку. Видения исчезли, оставив после себя лишь холодный пот и бешено колотящееся сердце. Он посмотрел на осколок. Теперь он знал наверняка: это не просто кусок металла. Это память. О чём-то древнем. О чём-то важном. Он судорожно вдохнул, пытаясь осознать увиденное. Город… Почему он казался ему знакомым? Был ли это сон, иллюзия, или же настоящее прошлое, спрятанное в недрах веков?

– Али? – раздался с улицы голос Каиржана.

Алибек встрепенулся, словно очнувшись от кошмара, сунул осколок под подушку и выскочил наружу. Друг ждал его у забора, оглядываясь по сторонам. Лицо его было напряжённым, а губы сжаты в тонкую линию. Казалось, он борется с собой, с мыслями, что терзали его с того самого момента, как они нашли этот чёртов осколок.

– Слушай, – сказал он, – мне не нравится это. Нам надо кому-то рассказать.

– Кому? – Алибек сжал зубы. – Кто нам поверит? «Двум мальчишкам, нашедшим светящийся камень ночью в степи? – промелькнуло в его голове. – Да нас за сумасшедших примут.»

Каиржан вздохнул. Он тоже не знал ответа. Но одно было ясно – их жизнь уже изменилась. И назад дороги нет.

Вдруг, из-за тёмных стен домов, донёсся странный звук. Тихий, протяжный, словно ветер запутался в мёртвых ветвях и не мог освободиться. Оба мальчика напряглись, вглядываясь в темноту.

– Ты слышал? – прошептал Каиржан.

Алибек кивнул, сжимая кулаки. Звук повторился, но теперь ближе, и в нём слышалась неестественная вибрация, будто кто-то или что-то звало их из темноты. В ушах Алибека всё ещё звучал тот голос из степи: «Найдёшь утраченное… пробудишь забытое…».

Каиржан резко схватил его за руку.

– Нам надо уйти отсюда. Сейчас же.

Но Алибек не двинулся. Он смотрел в темноту, пытаясь разглядеть источник звука, и вдруг ему показалось, что среди теней что-то движется. Фигура. Высокая, неподвижная, но словно живая. Она не двигалась, но её присутствие чувствовалось каждой клеточкой тела, словно ледяной ветер проникал в самую душу. В лунном полумраке он различил высокий, худой силуэт. Фигура, казалось, была сделана из самой тьмы, её очертания были размыты, словно дым. Длинные, тонкие руки свисали вдоль тела, а лицо скрывала глубокая тень капюшона. От фигуры веяло холодом и древней силой, от которой по спине Алибека пробежал ледяной ужас.