– Игорь.

– Настя, – но тут же спохватилась: – Анастасия.

Он засмеялся: – Настя мне нравится больше. А пойдемте обратно – кофе пить?

Они сели за маленький столик отгороженного от вестибюля кафе и, пробуя горячий терпкий напиток, стали обсуждать кинопремьеру.

Насте фильм не понравился. Столько шума, стрельбы, крови – ради чего? Ни погрустить, ни посмеяться, ни помечтать. Это не «Сибирский цирюльник».

– Да бросьте, Настя, простите, Анастасия. Что в этом «цирюльнике»? Поставить на карту блестящую карьеру русского офицера ради кокетства американской проститутки! Инфантильный Меньшиков – ваш герой?

– Какой-какой Меньшиков? – у нее аж дыхание перехватило. – Да как вы смеете!

Настя вскочила. Зонт упал. Кофе пролился. Мелодрама и только.

Ей было обидно по-настоящему. Не столько за актера Меньшикова, к таланту которого Настя относилась с большим почтением, сколько за нового знакомого. Мужчина, понравившийся с первого взгляда, должен был соответствовать ей во всем: во вкусах, репликах, взглядах и поведении.

– Да сядьте вы, Настенька, успокойтесь. Все это нехитрое лицедейство. Стоит ли так волноваться?

– Отрицаете талант как черту?

– Признаю талант ученых, изобретателей, исследователей. А петь и плясать, равно как и играть различные роли, мы с вами сможем не хуже.

– Вы полагаете, что справитесь с ролью Гамлета, Квазимодо, или замените Хопкинса в «Молчании ягнят»?

Кофе горчил, как никогда. Настя и не заметила, что прихлебывает остывшую гущу.

– Да, Настя, да. И не надо так кипятиться, улыбка вам больше к лицу.

Игорь протянул руку через маленький столик и крепко взял ее за запястье. Настя оцепенела. При встрече с мужчиной всегда преобладало одно ощущение – либо он нравился, либо нет. Но чтобы одновременно внутри нее боролись два разных чувства, такого Настя еще не знала. Схватка между неприятием и симпатией захватила ее с головой, и непонятно было, где сама Настя, на чьей стороне?

Она высвободила руку, достала влажную салфетку из сумки и стала оттирать кофейное пятно на рукаве.

– Ладно, Анастасия, раз уж я стал причиной вашего испорченного пальто, будем исправлять положение.

Игорь решительно взял Настю за руку, собрал ее вещи и пошел к выходу. Шел он уверенно, чувствуя себя хозяином ситуации, и Настя болталась за его спиной, как капризный ребенок.

Машина, дом, ключи, свет – как одно мгновение. Вдруг ни с того ни с сего почудился образ обезумевшего вояки из только что просмотренного фильма, и как ни странно, он возвратил реальность. Настя стояла на красивом коврике и осматривала помещение, которое трудно было назвать прихожей. Стенные шкафы, зеркала, напольные вазы и даже маленький кожаный диванчик – ожившая глянцевая картинка.

– Снимайте, Настюша, вашу модную вещь и проходите.

Игорь ушел в далекие недра квартиры. Настя взглянула на сапоги – снимать ли? – но, вспомнив, что на ней новые колготки, решила все-таки снять. Целые колготки – вещь очень даже немаловажная. Был в ее жизни случай, когда пришла Настя в гости с поклонником, да не просто в гости, а к его родственникам, почти что смотрины. Вывалились родственники в прихожую, встречать долгожданную гостью. Та расфуфырилась, надушилась, одной рукой букет с розами держит, другой – раз сапожок с ноги, а там – голый палец до самого основания из черной колготки торчит. Вся прихожая как-то разом на этот палец уставилась, и никто не мог найти выход, пока не прозвучал детский голос: «Мама, у тети дыйка». После этого стало вовсе невмоготу. Настя подхватила сапог, сунула какой-то тетке букет и выпрыгнула за дверь. Ей кричали вслед, вроде бы даже бежали, но этажом ниже Настя влетела в лифт и была такова.