Звук пришедшего сообщения разбил процесс самоедства. Миша. Зовет меня на ужин в пиццерию через сорок минут. Видимо, его жена куда-то внезапно собралась. Что ж, вечер еще имеет шансы оказаться не таким уж и мрачным.

Миша сидел напротив меня в итальянской пиццерии и аккуратно отрезал от «Пепперони» крохотные кусочки ножом и вилкой, отправляя их в рот один за другим. Белая рубашка, коричневый пиджак. Аккуратная стрижка, видимо, только от парикмахера вышел, потому что несколько коротких волосков лежали у него на плечах. Белая тканевая салфетка была педантично заткнута за воротник. На его руке красовались новые стильные часы. Я ощутила, что даже немного соскучилась по нему, хотя тоска по Базелю меня поглощала гораздо, гораздо сильнее.

– Я так и не понял, почему ты отказалась от моей помощи по машине, – произнес он, прежде чем отправить очередной кусок пиццы в рот.

– Да так… Слесарь Юра сам ее забрал, – мой взгляд забегал.

Миша пожал плечами. Машину мне на самом деле помог отогнать мастер, который ею занимался со времени покупки, и с тех пор она зависла, в прямом смысле слова, у него в мастерской в ожидании запчастей. О том, что в тот вечер я сорвалась на встречу с Базелем, я тактично умолчала.

– Там действительно ГРМ порвался, заказали, ждем, – я посмотрела на Мишу, который словно хотел мне что-то сказать, но боялся.

– Ну а что его ждать-то, можно на разборке его поискать, – с нотами едва заметной агрессии произнес он.

Я положила вилку и нож на стол.

– Да зачем мне бэушный ремень, уж если покупать, так новый, – с легким раздражением произнесла я.

– Вот же вы все такие! Чуть что, вам сразу новое подавай! Платье порвалось – зачем зашивать? Новое купить! Тостер сломался – чинить не надо, новый купить… – из Миши вылетали наполненные гневом слова, словно выхлопные газы из трубы.

– Да что с тобой происходит?! Я имею полное право покупать то, что я хочу! В конце концов, не у тебя эти деньги прошу! – я встала из-за стола и схватилась за сумочку.

Миша встал и схватил меня за руку:

– Извини! Присядь! Не надо, – его глаза забегали. —Просто я развожусь с женой.

Люди вокруг стали оглядываться на нас. Я села, чтобы не привлекать внимания. Вот это да! Тихоня Миша, которого я относила к разряду скучных идеальных мальчиков, не способных на бунт и сильные поступки, разводится с женой! Ха! Уверена, я тут ни при чем. Я даже никогда не разговаривала с ним на эту тему. Новость буквально пригвоздила меня к стулу и заставила онеметь. Я, кажется, так и сидела с открытым ртом, пока официантка не подошла и не уточнила, все ли у нас в порядке и не нужно ли что-то еще.

– Если можно, еще чайничек вашего бесподобного чая, – руки Миши, как и его голос, дрожали. – Мы давно поняли, что наш брак не спасти и…

– Она нашла себе другого, – заключила я.

– Нет, нет, что ты!

Он сделал несколько вялых движений руками: джентльменское воспитание его отца не позволяло сильно жестикулировать, отчего Миша всегда мне казался каким-то зажатым и неоткровенным.

– Перестань! Ты же не рассказал ей о том, что у тебя есть я.

Миша выглядел, как побитая собака:

– Да, ты права…

Я взяла его за руку, маленькую, холеную, никогда не державшую ничего тяжелее карандаша. Не то, что у Базеля. Интересно, что он сейчас делает? Сжимает своими мускулистыми руками ту самую брюнетку с фотографии? Сердце сжалось от воспоминаний о той ночи и очередном исчезновении Базеля.

– Ты не думай, я не то чтобы ревную. Просто… это все так неприятно, этот развод, дележка.

– То есть то, что ты сам ей изменял, это все нормально, – съязвила я.

– Не остри. Я сейчас не об этом.