Где-то там, в преисподней, теперь лежит одна мерзкая, но полноценная, моя душонка! С биркой, на которой моё имя, чтоб ни одна тварь не посмела оторвать ни кусочка, пока я не приду.

Но я приду уже через мгновение. Больше меня здесь ничего не держит.

– Скучать не буду, – прошептал я. – Прощай, убогий мир!

Я сделал один шаг, подключив силу. Шаг в преисподнюю, такой же простой и очевидный, как для человека – шаг через порог своего дома. Несмотря на говорящее название, преисподняя находится не где-то внизу. Она здесь, рядом. Просто в иной плоскости бытия.

Кухня Альберта исчезла. Я очутился в комнате, которая, по сравнению с той кухней, была крохотной. В ней едва помещались односпальная кровать, письменный стол и шкаф. Стены как будто давили.

– Какого… – произнёс я.

Произнёс, должно быть, слишком громко. Человек, лежащий на кровати, дёрнулся и сел.

Демоническому зрению темнота не помеха, поэтому я без проблем разглядел, что на кровати сидит девушка. Рыжие волосы ниже плеч, глуповатое после сна лицо. Простыню прижимает к груди – может, спала голой.

Я сделал ещё один шаг, вложив в него всю силу. И – ничего. Вообще никакого эффекта. Я лишь переместился к убогой скрипучей кровати.

Девчонка шарахнулась, вскрикнула.

– Ты ещё кто? – прошипел я.

– Кто вы такой?! – воскликнула она одновременно со мной.

Выхватила из-под подушки телефон и осветила меня бледным лучом фонарика.

– Как я здесь оказался?! – Меня уже трясло от злости.

– Как вы здесь оказались?! – не отставала девушка.

– Что я здесь делаю?

– Что вы здесь делаете?!

Это была последняя капля. Нет, понятно, что она не специально издевалась. Но мне нужно было немного тишины, чтобы осмыслить положение, в котором я оказался.

Я взмахнул рукой, даже не задумываясь, как именно убью её. Но рука опустилась.

– Ты что, издеваешься? – Я посмотрел на свою ладонь. – Нет. Нет!

Девчонка взвизгнула, напуганная моим криком. Утешить её было нечем – мне самому сделалось страшно. Стандартный контракт я знал наизусть, и по всем статьям я должен был, забрав душу хозяина, вернуться домой. Но в памяти всплыл один пункт, который мог обратить в пыль все мои чаяния. Оговорка, приписка мелким шрифтом.

Если у хозяина есть ближайший родственник маг, то по окончании срока демон поступает в распоряжение этого мага. Такую приписку сделали после того, как маги оказали преисподней услугу…

– Что происходит? – всхлипнула девчонка. – Вы демон, да? Я что-то сделала? Я не хотела вас призывать!

Всё это напоминало дешёвый развод. Шоу «Скрытой камерой». Никаких родственников у Шеина не было!

Нет, ну, конечно, все люди – братья. Но согласно одному из многочисленных приложений к стандартному контракту, понятие родства очень строго регламентируется. Отцы, матери, дети, братья, сёстры, вплоть до двоюродных, дяди и тёти, племянники и племянницы – всё!

– Выключи фонарь, – велел я девушке. – Тебя не учили, что это невежливо – светить в лицо?

– Не выключу, – последовал ответ. – Если станет темно, ты на меня нападёшь.

– По-твоему, я боюсь света?

Дурища закивала.

Вздохнув, я нашёл на стене выключатель и повернул его. Под потолком загорелась убогонькая люстра с треснувшим плафоном из пожелтевшего пластика. Озарила всё остальное убожество. На столе подрагивали магические книги. Как и положено – живые, привязанные к одному хозяину, ни украсть, ни скачать в сети. Здесь же притаились пара тарелок, кружка, электрочайник. На полках обычные книги – сплошь какие-то фантазии про любовь в разваливающихся переплётах. Одна из этих книг лежала на полу рядом с кроватью.

– Так лучше?

Голос я постарался сделать более дружелюбным. Не в моих интересах доводить красавицу до инфаркта. Впрочем, красавицей её можно было назвать лишь весьма условно. Внешность самая непритязательная. Глаза – серые, волосы – рыжие. Личико вроде и правильных пропорций, но какое-то будто бы недоделанное.