«Ну да, как же», — Леф мысленно усмехнулся. От «гласа» смердело — тот вселился в мертвое тело.

— У тебя ухо отваливается, — сочувственно произнес Леф.

— Что? Где? — посланец сбился с мысли, ощупывая руками голову.

— Что же они доверенному лицу даже тело нормальное не нашли? Поди сам вместилище-то искал?

Демон злобно сверкнул глазами.

— Не твое дело.

— Само собой, — все также миролюбиво ответил Леф. — Поэтому я пойду, и без того с тобой задержался.

— Эй, — ухватил его за плечо посланец, — они велели передать, что это последнее предупреждение. Еще одна выходка, и тебе хана.

— Сил нет, как напугали, — сказал Леф, сбрасывая его руку. — А тебе советую получше думать, когда выбираешь, кому служить. Вон, еще и нюхалка отваливается, — Леф ухватил его за нос и дернул. Демон взвыл. Отшвырнув оторванный трофей, Леф исчез, только его и видели.

Когда он снова вошел в родную гостиную, взору его предстала идиллическая картина: на диване резались в карты Тетрания и Ханни (магичка проигрывала, но не унывала), в противоположной части комнаты в кресле расположился с книгой Луневий.

— А где Дус и Тин? — спросил Леф.

— На кухне, расправляются с курицей, — ответила Тетрания, не отрываясь от игры. И тут же издала вопль отчаянья: — Нет, ну почему опять!

— Потому что в карты надо смотреть, а не на меня глаза пялить, — ехидно произнес Ханни.

— А я виновата, что ты это… того! — краснея, возмутилась магичка.

— Конечно, виновата. Я же сказал: первое правило — не отвлекаться, — Ханни усмехнулся, превращаясь из сногсшибательного красавца в себя прежнего.

— Но ты же специально! И этот твой голос…

— Да неужели?

— Да!

— Ну надо же.

Улыбнувшись краешком губ, Леф проследовал на кухню.

— О, ты уже вернулся, — обрадовалась Дус.

Демон и магичка сидели за столом в компании полусъеденной курицы и, судя по довольным физиономиям, неплохо проводили время.

Завидев Лефа, Тин торопливо положил надкусанное крылышко обратно на тарелку, словно его застукали на месте преступления.

— Хотите яблочного пирога? — спросил Леф.

— Конечно! — обрадовалась Дус.

Леф указал на «волшебный шкафчик»:

— Забирайте, он там.

Радостно взвизгнув, девчонка вскочила, а затем водрузила перед Тином блюдо с пышной ароматной выпечкой.

— Спасибо! — воскликнула она, восхищенно взглянув на Лефа.

— Спасибо, — повторил за ней Тин, вкладывая в свои слова нечто большее, чем просто благодарность за еду.

— Пожалуйста, — ответил Леф сразу обоим. Улыбнулся и снова оставил их вдвоем.

В гостиной все оставалось по-прежнему: двое на диване снова взялись за игру, Луневий читал. Леф подошел к нему и негромко произнес:

— Я в вашем распоряжении, хозяин. Спасибо, что согласились подождать.

— Пустяки, — улыбнулся маг, закрывая книгу, — я очень интересно провел время.

— Если вы не против, мы можем поговорить в моем кабинете.

* * *

— Он всегда такой учтивый? — поинтересовался Ханни, глядя вслед уходящему Лефу.

— Что?.. А, да, — растерянно ответила Тетрания. И тут же проиграла.

— Не отвлекайся, — с усмешкой напомнил демон.

— Но ты же спросил...

— И что? Я — противник. Моя цель — выиграть. Любой ценой.

— Но я так не могу, это нечестно!

— Вот потому твоя жизнь — миг, а моя — вечность.

— Для такого солидного возраста ты слишком хорошо выглядишь.

«Эта странная смертная только что сделала мне комплимент? — удивился Ханни. — Надо же». Он внимательней присмотрелся к Тетрании и решил, что она не настолько безнадежная, какой казалась вначале.

Он никогда не интересовался людьми, считая их ходячей пищей, которая почему-то считает себя разумной. Был уверен, что люди себе льстят — разума в них не больше, чем в селедке, а потому всё, для чего они пригодны — это быть поглощенными более разумными существами (демонами). Сейчас он впервые в этом усомнился — существо с мозгом селедки не станет говорить комплиментов, неспособно к безумству ради собственных целей и не будет вести себя так, как сидящая напротив магичка.