Суть басни заключалась в том, что Затрик устроился на одно судно пиратом и что-то у него там сразу не заладилось. Его несправедливо обвинили в подстрекательстве бунта, мошенничестве и воровстве. Уже зная этого гоблина, я засомневался в его невиновности, но он очень уж меня уверял в этом и уболтал-таки, чертяга языкастый. В общем, его за ногу на верёвку и за борт – рыб ловить.

– С тех пор рыбалку не люблю, – говорил он мне. – Ладно там на эльфа ловить, но чтоб на гоблина, тем более уж меня, это уже перебор! Ага.

– Так вот, очнулся я уже в каком-то гроте, на берегу, угу берегу. А это… рядом… четыре ведьмы морские, да. Точно ведьмы самые ведьмистые, – кивнул он в подтверждение, будто сам себе не верил. – Ух, я испугался аж до усрачки и с жизнью уже проститься успел, вот, но…

Во время своих рассказов гоблин активно жестикулировал, кривлялся и пародировал разные голоса. Такая манера изложения мне очень понравилась, поскольку была схожа с моей.

– Прям четыре? – недоверчиво переспросил я у своего сокамерника.

– Угу, да, пять, – с твёрдой уверенностью ответил он.

– Так пять или четыре? – начал я сомневаться в рассказчике.

– Пять, – ответил Затрик всё же после небольшой паузы. – Я пятую не сразу заметил, вот. Она там эта за спинами была у них, ага. Потом вышла, и вот их пять. Точно! Так всё и было.

– И все ведьмы морские?

– Да не, это мне так показалось сначала, да. Там эта… – Сокамерник почесал репу и поглядел по сторонам, не подслушивает ли кто, убедившись, что всё в порядке, продолжил. – О! Это были четыре нежные эльфиечки…

– Четыре?

– Пять! – поправился гоблин. – Хватит перебивать, а. Это невежливо вообще-то, – возмутился он и, вновь настроившись на рассказ, продолжил. – Так, пять эльфиек, просто они водорослей на себя навешали. Вот я и подумал про ведьм, но ходили они полностью голыми.

– Прям так и ходили – голые и в водорослях? – недоверчиво вновь переспросил его я.

– А то! Я тебе говорю, – подался он вперёд с ажиотажем. – Они эта самое… короче… А, точно! Они были жрицами любви!

– Да ну? – захохотал я.

– Обижаешь, что я врать буду, да? Никогда, – всем своим видом Сорок Второй показал мне, что истинно так. – Выхаживали они меня, в общем, эта несколько дней, но вот в одно утро просыпаюсь оттого, что ругаются девицы. Ну прислушался, а они короче эта спорят… кто из них первой на меня залезет. Мол, жрицы жрицами, а мужчину уже с тыщу лет не знали, – гоблин расплылся в довольной улыбке и уже голосом прожжённого мачо продолжил. – Ну а я им такой эта говорю: «Дамы, не ссорьтесь, да. Затрика на всех хватит».

Я не удержался и захохотал во весь голос, откинувшись на койке. Что ты ржёшь?Он с тобой сокровенным тут делится, а ты ржёшь как конь. Да уж, мозг, сокровенным, как же. Гонит он в три короба нам тут. Уши скоро оборвутся под тяжестью лапши.

– Да ладно тебе, хорош заливать уже, – выговорил я сквозь смех.

– Да правду я говорю! – возмутился гоблин.

– Ага, как же.

– Да ну тебя, упырь имперский, – насупился обиженно сокамерник.

– Ну ладно-ладно, не дуйся. Что дальше-то было? – спросил я его, уже успокоившись.

– А дальше, друг мой эта… Затрик несколько дней утопал в нежности четырёх… пяти обворожительных богинь. Их губы и руки ласкали моё тело везде, где только можно. Беспрерывно и бесконтрольно, ммм… – рассказчик зажмурился от сладострастных воспоминаний или фантазий. – Чес слово, думал я там сгину от наслаждения. Они такое делали своими мягкими…

Затрик Сорок Второй прервался, поскольку дверь в нашу камеру со скрипом отворилась, и внутрь вошёл капитан городской стражи.

– Имперец, всё, твой срок вышел, на выход, – осведомил он нас. – А ты, зелёный, ещё посиди для профилактики.