«Ага, вот ты и лопухнулся, – злорадно подумал Алексей, – было бы все чисто – не дождался бы я ни разговора с москвичом, ни с тобой, уважаемый».

Конечно, лучше было бы смолчать, сделать вид, что поверил, и, как учил шеф, делать потихоньку свое дело. Но, видно, напряжение прошлых дней начало сказываться, и Нертов закусил удила.

– Нет уж, что касается танка, товарищ полковник, это история отдельная. Я, кстати, попрошу представить мне документы, касающиеся учений, список членов экипажа, установить, кто давал команду на выезд…

Алексей понял, что зарвался, но уже не хотел останавливаться – слишком надоело постоянно улыбаться, зная, что рядом враг. Да, полковник – враг. Это именно он проводил первую ревизию на складе. Это точно его работа – выяснить у Григорьева подробности беседы. Это он виноват, что в части постоянно укрывалась неуставщина. Значит, и смерть трех человек, и безнаказанное хищение оружия на его полковничьей совести.

– И еще: я попрошу, чтобы вы не вмешивались в ход расследования. В противном случае завтра же сообщу напрямую вышестоящему прокурору.

– Ты что, не понимаешь? – Полковник забыл свою роль доброго дядюшки. – Куда ты лезешь, Юрист?

– Я делаю свое дело. И вы делайте. – Нертов встал. А я завтра же доложу обо всем.

– Ну, не кипятись. – Полковник еще раз попытался урезонить зарвавшегося помощника прокурора. – Давай лучше поговорим о деле спокойно…

– Я не буду с вами разговаривать о деле. А завтра и вы, и я будем действовать, как нам положено по служебным обязанностям: вы представите бумаги, я – доложу прокурору.

– Мальчишка, ты не соображаешь, куда полез! Но, раз ты хочешь, я скажу тебе. Скажу, что приказ вывести танк дал генерал. Но здесь ты сам шею свернешь. Ничего ты не докажешь. Район и время учений определены в приказе по части. Ты хотел, чтобы около Объекта была стрельба? Ты ведь знаешь, что мы охраняем. Хочешь, чтобы все к чертовой матери на воздух взлетело? Да?! Скажи спасибо генералу, который сумел обеспечить охрану…

– Это он пусть Москве объясняет. А я все сказал.

– Ну, смотрите, товарищ военный юрист: вы не захотели меня послушать, а пытаетесь опорочить честных людей. Как бы самому в дерьме не оказаться, – пригрозил на прощание полковник и ушел.

Нертов хотел бросить ему вдогонку что-нибудь резкое, обидное, но вместо этого только сел и закурил. Он допустил ошибку и понимал это. Ни один приличный сыщик не раскрывает свои карты без нужды, не наживает врагов в пусть нежелательном, но, к сожалению, обязательном окружении.

– Утро вечера мудренее, – решил Алексей, раздеваясь, – главное, постараться выспаться. А завтра разберемся…

Утром вчерашний разговор уже не казался таким неприятным. Ну, пошумел полковник – лучше работать будет. А с танком этим шеф ни за что даже дело возбудить не даст – все равно прекращать за отсутствием состава. Учения – штука известная, с бандитами не согласовывается. Если «разборка» не произошла случайно, из-за вояк, так пусть милиция и проставляет отцам-командирам…

С этими мыслями Нертов сходил в соседнее кафе на завтрак и вернулся в свою квартиру-гостиницу, чтобы прихватить папку с бланками протоколов да ехать в часть.

Нашарив ключом замок на входной двери, Алексей невольно толкнул ее. Дверь оказалась не заперта…

…Дверь оказалась не заперта.

– Все, как говорит любимый шеф, на пенсию пора. Хорошо, что в этом Дивномайске что-то вроде коммунизма за колючей проволокой: судимых в город не пускают, а преступников срочно выгоняют за его пределы. А то, глядишь, без вещей можно остаться или, еще хуже, без уголовного дела, которое валялось в квартире-гостинице, за неимением сейфа в «дипломате».