Она не отказывается только из вежливости. Вера снова начинает настаивать, чтобы Кристину оставили в покое, что нужны обследования, но Кирилл перебивает:

– Нужны. В Службе. Наши лекари умеют изгонять магию теней. Вы – нет. Кристина, жду в коридоре.

Стас, пожав плечами на возмущённый взгляд Веры, распахивает шкаф в углу, на полочке которого лежит одежда. Кристина с облегчением сдёргивает больничную сорочку, наплевав на чужие взгляды, и ныряет в джинсы и водолазку. Ладно, одна крохотная мысль проскальзывает ужиком: Кирилл не смотрит. И хорошо! Нет, она не стесняется его взгляда. Но не хочет, чтобы он видел её такой: в простом белье, неопрятной, после больницы.

Когда они выходят, её окликает Соня:

– Кристина, пожалуйста, подумай о том, почему ты видела печати, но никто не пришёл на помощь. Обещаешь?

Рассеянно кивнув, она выскальзывает из больницы, подхватив из шкафа свой рюкзачок.

На улице по-осеннему тепло и пахнет жареными каштанами. Их продают студенты с маленьких тележек на колёсах. На лужайках Академии разложены разноцветные пледы, похожие издалека на огромные цветы. В такую погоду многие предпочитают колдовать на свежем воздухе в перерывах между занятиями. Одна группа даже вытащила на улицу алхимический стол с инструментами.

Корпус лечебницы находится вдали от других зданий, недалеко от озера, к которому и направился Кирилл. Его пальцы оплели её, тихий голос прошелестел: «Идём». Заметив, что она медлит и чуть ли не спотыкается, Кирилл обнимает её за плечи и поддерживает, но с каждым шагом Кристина чувствует, что ей становится лучше. Надо бы ещё поесть толком и принять душ… телефон в кармане джинсов вибрирует, и Кристина быстро отвечает Аде и Ивану, что с ней всё хорошо. Ещё одна эсэмэс для Лизы и отцу – с предупреждением, что сегодня вечером не сможет приехать в лавку.

Кирилл подводит её к озеру, и Кристина чувствует, что даже может его отпустить. Закрыв глаза, она подставляет лицо солнцу, и его лучи щекочут закрытые веки, ласкают теплом лицо и руки, пригревают сквозь ткань водолазки.

– Держи, – доносится голос Кирилла.

Открыв глаза, Кристина оборачивается. На чёрном мундире блестит медный значок стража. В руках Кирилл держит плитку шоколада в фиолетовой обёртке: судя по рисунку, вишня с миндалём.

– Это мне? – Кристина недоверчиво принимает шоколадку, не понимая зачем.

– Извини, корзины для пикника у меня нет. – Кирилл закуривает, и дым кажется гуще, чем от обычной сигареты. – А шоколад поднимает настроение и гемоглобин, тебе нужно. А теперь рассказывай.

– Я правда плохо помню то, что произошло. А когда попыталась вспомнить… – Кристина шуршит фольгой и отправляет в рот несколько долек. Она не уверена насчёт гемоглобина, но в шоколаде определённо скрыта магия. Сладкая и тающая на пальцах.

Кирилл терпеливо ждёт, давая ей время, и за это она благодарна. Она подходит ближе и опускается на островок пожухлой травы – снова накатывает слабость. Плечо ноет. Кристина смотрит, прищурившись, снизу вверх и хлопает рукой рядом.

– Не сядешь? Ой, твои брюки! Испачкаются ведь…

Усмехнувшись, Кирилл опускается рядом так близко, что касается её плечом: случайно или специально? От него пахнет высушенной травой и горьким табаком. Его присутствие успокаивает. Он не задаёт навязчивых вопросов, не пытается успокоить, но слушает внимательно. Кристина старается осторожно прикоснуться к воспоминаниям, вынуть каждую деталь. Вдруг это поможет найти других ребят?

Тлеет кончик его сигареты. Закончив рассказ, Кристина замолкает, едва дыша, осознавая: всё это время они касались друг друга, делили уединение. Кристине кажется, что если и бывает в мире спокойствие, то оно сейчас даровано им двоим. Возможно, у Кирилла в жизни не так много моментов, когда можно просто сидеть на лужайке и смотреть, как по озеру проходит рябь от ветра.