Хамэш долгое время был деревней будущих антиков. Все, что нам рассказывали на курсах истории – местность Хамэша самая благоприятная для жизни. Однако антики не хотели делить ее с другими, отчего случилось восстание. Это была не долгая гражданская война, вспыхнувшая и погашенная самими восставшими. Не рассчитав своих сил, они понесли огромные потери и сдались.

Оставшихся в живых гражданских расселили между Хадом и Арбой, а земли Хамэша перешли в полное правление трех предводителей – рекса, моноса и тельера. Так зародилось наше текущее правительство.

Если Свагат, а точнее, мой родной город Дельта – политическая столица Навема, то Хамэш с его Вестой – культурное наследие и место для праздного отдыха, замаскированное под место проведения переговоров.

Солнце близится к полудню, пока на площади неспешно собираются свагатцы.

Прежде чем избранные Вейхалой взойдут на пьедестал и отправятся на ступени, все юноши и девушки двадцатилетнего возраста должны собраться для торжественной речи на площади администрации Дельты.

Я щурюсь от яркого света и разглядываю сотни молодых лиц. Среди них находятся люди из моего общего класса, но сейчас каждый должен стоять согласно его происхождению.

В моем маленьком строе я, рыжий кудрявый парень, сын нынешнего тельера Хендрик, и его сестра, такая же рыжая и кудрявая Оливия. Мы в первом ряду.

Дальше нас стоят дети приближенных и слуг рекса. Среди моря разных голов я нахожу самую светлую. Илария. Она замечает мой взгляд и машет мне. Я отвечаю ей мягкой улыбкой.

Позади же остаются дети торговцев, ремесленников, охотников.

По периметру площади выстроились охранники, среди которых я замечаю Зельмана Орланда, отца Арика. Я чуть киваю головой в приветствии, он отвечает мне.

В правом углу от пьедестала стоит небольшая группа архивариусов и молодых реликтов рядом с ними, вероятно, их протеже.

На платформе передо мной возвышается арка – Вехайла. Она служит прямым и единственным входом на ступени. Дверью, соединяющей нас с древней магией.

На пути к арке, намертво сросшаяся камнем с землей, стоит чаша – Макх. Ее основание на толстой ножке покрывают десятки рун. Сама чаша имеет вид треснувшей раковины, но трещины – обман. Она никогда не сломается. Это лишь часть магии, ее проторенные дорожки на пути к нашим духу и телу.

Обычно все проходит довольно быстро.

Рекс произносит официальную речь церемонии. После этого тельер и монос встают по обе стороны от арки. Монос, начиная с самых низших по званию, приглашает одного за другим. Его задача – высечь на руке реликта руны для разоблачения лжи и выявления мудрости – ансуз, помощи идущему путнику – райдо, призыва спящей энергии – соуло и для девушек – беркана, для парней – тейваз.

Если реликту суждено пройти на ступени, знаки полностью сольются с кожей и останутся неосязаемы, и Вейхала пропустит идущего. Если же нет – у бедняги остается только Хад и академия Мессис.

Тельер необходим церемонии Аннуи как главный стражник и вершитель суда чаши. Если реликт не согласен со своей участью – его ожидает смерть. Быстрая смерть – вот, что дает наша система, выстроенная на костях неудавшейся революции.

В иных случаях, после прохода арки тельер наносит последний символ на ладонь реликта. Этот символ является чуть ли не главным. Альгиз – как знак почести для того, кто переходит на службу народу. Защита, дарованная чашей, безопасность, закрепленная аркой, оберег, возведенный главным тельером.

Мне становится жарко. Аннуи еще не началась, но я уже чувствую, как моя голова буквально плавится под лучами солнца. Весна для Дельты выдалась довольно душной. По рядам уже ходит ропот – не мне одной не нравится стоять на площади в ожидании.