«Поэт» будет искать напрасно. Но разве тогда поэт не является христианином? Мы, конечно, этого не говорили и не говорим; а лишь утверждаем, что поскольку он «поэт», он не христианин. Однако необходимо провести различие, ибо есть и благочестивые поэты. Но они не воспевают земную любовь и дружбу; их песни – во славу Бога, о вере, надежде и любви. Эти поэты не воспевают любовь в том смысле, в каком воспевает земную любовь «поэт», потому что о любви к ближнему не поют, а действуют. Даже если бы ничто не мешало поэту воспевать любовь к ближнему в стихах, то уже достаточно того, чтобы помешать ему, потому что на каждом слове в Священной Книге перед ним невидимой надписью стоит знак, который его беспокоит, ибо там написано: «Иди и поступай так же»43 – звучит ли это как поэтический призыв, побуждающий его петь?

Так что с Божьим поэтом – это отдельный вопрос, а с мирским поэтом верно то, что, поскольку он «поэт» – он не христианин. И всё же когда говорим о «поэте», мы думаем именно о мирском поэте. То, что «поэт» живёт в христианском мире, не имеет никакого значения. Является ли он христианином, решать не нам, но поскольку он «поэт» – он не христианин. Конечно, может показаться, что раз христианство существует так долго, оно должно уже проникнуть во все отношения – и во всех нас. Но это обман. То, что христианство существует так долго, вовсе не означает, что именно мы жили так долго или так долго были христианами. Само существование «поэта» в христианстве и место, отведённое ему (ибо грубость и зависть по отношению к нему, конечно, не являются христианским возражением или недовольством против его существования) являются серьёзным напоминанием о том, как много было получено ранее, и о том, как легко мы поддаёмся искушению вообразить себя намного опередившими самих себя. Увы, если христианскую проповедь иногда почти не слушают, то все слушают поэта, восхищаются им, учатся у него, очаровываются им. Увы! Когда быстро забываешь, что сказал проповедник, как точно и как долго помнишь, что сказал поэт, особенно то, что он сказал с помощью актёра! Смысл этого не в том, чтобы, возможно, силой, попытаться убрать поэта; ибо это приведёт лишь к новому обману. Что толку от отсутствия поэта, если в христианстве так много тех, кто удовлетворён пониманием бытия, внушаемое поэтом, так много тех, кто тоскует по «поэту»! От христианина и не требуется, чтобы он в слепом и неразумном усердии дошёл до того, чтобы он больше не мог читать поэта – также как не требуется, чтобы он не ел привычную для других пищу или жил отдельно от других людей в уединении. Нет, но христианин должен понимать всё не так, как нехристианин; он должен понимать себя, зная, как проводить различия. Человек не смог бы жить каждое мгновение исключительно высшими христианскими представлениями, как он не может жить, питаясь только со стола Господнего. Поэтому пусть «поэт» существует, пусть каждым поэтом восхищаются, как он того заслуживает, если он действительно поэт, но пусть каждый человек в христианстве докажет свою христианскую убеждённость с помощью этого испытания – как он относится к «поэту», что он думает о нём, как он его читает, как он им восхищается. Видите ли, в наше время об этом почти не говорят.

Увы, многим эти размышления могут показаться ни достаточно христианскими, ни достаточно серьёзными именно потому, что они касаются таких тем, которые, следует отметить, так сильно занимают людей шесть дней в неделю и даже в седьмой день занимают больше часов, чем Божье. Тем не менее, мы верим – как потому, что нас с детства наставляли и обучали в христианстве, так и потому, что в зрелые годы мы посвятили этому служению наши дни и наши лучшие силы, хотя мы всегда повторяем, что наша речь «не имеет авторитета», – мы думаем, что знаем, как надо говорить и особенно что надо говорить в эти времена. Мы все крещены и наставлены в христианстве, поэтому не может быть и речи о распространении христианства. С другой стороны, мы не вправе судить, что любой называющий себя христианином таковым не является; поэтому не может быть и речи об исповедующем христианство в противовес нехристианину. Наоборот, очень полезно и необходимо человеку внимательно и добросовестно вникать в себя и по возможности помогать другим (насколько один человек может помочь другому, ибо истинный помощник – только Бог) становиться христианами во всё более и более глубоком смысле. Слово «христианство» как общий термин для целого народа – это титул, который легко может сказать слишком много и поэтому может легко заставить человека слишком много о себе думать. Обычно, по крайней мере в других местах, у шоссе устанавливают знаки, указывающие, куда ведёт дорога. Возможно, в тот самый момент, когда человек отправляется в путь, он уже видит по такому указателю, что эта дорога ведёт в то отдалённое место, которое является целью его путешествия – значит ли это, что он достиг этого места? То же самое и с этим дорожным знаком – «христианство». Оно указывает направление, но достиг ли человек цели, или же он всегда находится только в пути? Или же идти вперёд по дороге – это значит раз в неделю в течение одного часа идти по ней, а остальные шесть дней жить совершенно другими представлениями, и при этом даже не пытаться понять, как это можно совместить?