– Я ведь, знаете, чего боюсь? Священник приезжал, так он говорил, что не простое это отравление, что колдовство это. Если колдовство, то доктор ничего не сделает.

– А где духовник ее высочества?

– Он недавно уехал. В соседнем замке у графа Аззана мать умирает, он поехал туда. Может, завтра вернется, а может, и еще задержится. Да вот если бы духовник мог помочь, то тогда бы отец Узиил королеве Езете тоже помог, а он вон к королю поехал за разрешением увидеть мать перед смертью. Ой, боюсь я. Что же с нами-то будет?

– Я все-таки съезжу за духовником. Где, говоришь, замок Аззана?

Рекему было проще ехать куда-то, чем смотреть, как умирает эта светлая девушка. На закате, еще раз взглянув на Даута и с его молчаливого согласия, он выехал из замка на лошади принцессы.

18 юльйо, эйманы

Алет проснулся, потому что в спальню кто-то постучал. Он вернулся к себе, когда Ранели уснула, но сказалась бессонная ночь, и он проспал завтрак. На ходу натягивая брюки, распахнул дверь. Как он и ожидал, на пороге стоял брат. Удаган весело подмигнул, увидев растрепанного Алета.

– Я, конечно, понимаю, что вам не до нас, потому что разгорелся медовый месяц, но отец хочет с вами поговорить.

– Что, уже весь дом знает? – он натянул рубашку.

– А то! Я золотой заработал, – Удаган повертел монетку, наблюдая, как брат приглаживает светлые волосы.

– За что это? – настороженно поинтересовался Алет, выходя в коридор.

– А я поспорил, что твоя горячая невеста больше двух недель без тебя не выдержит, а отец надеялся, что вы месяц протянете.

– Да, очень приятно, – Сокол шумно втянул воздух. Льву удалось его смутить. – На нас принимали ставки.

Когда Алет хотел свернуть в столовую, Удаган придержал брата.

– За невестой сходи сначала, отец хочет с вами обоими поговорить, – Алет сообразил, что девушка тоже проспала, но, прежде чем он поднялся по соседней лестнице, Ле задал еще один вопрос. – Ранели так и не сказала, о чем с ней говорил Охотник?

– Нет, – горько покачал головой Сокол. – Я не могу спрашивать – Запрет! А она молчит, может, считает, что не нужно мне знать.

– Ладно, давай быстрее.

Удаган пошел в столовую, Алет взлетел по ступенькам – второй раз за это утро. Он толкнул дверь спальни и чуть не задохнулся от нежности. Девушка спала, свернувшись в комочек, он осторожно убрал волосы с ее лица и поцеловал в щеку. Она сонно заворчала, веки не желали подниматься, и Ранели невнятно пробормотала:

– Чт слчилс?

– Отец хочет видеть нас, – прошептал он с улыбкой.

– Ну, Алт, – она сделала еще одну попытку открыть глаза, но ничего не вышло, и девушка ткнулась ему в плечо. – Ты ж видш, я н мгу. Ты там скжи, чт я зблела. Ил ещ чт-нбуд скжи.

Губы едва коснулись его шеи – кажется, это было извинение. Он согласился в душе, что предстать перед родителями Ранели сейчас не сможет. Поцеловал девушку еще раз и спустился в столовую один, оставив ее досыпать.

В глазах Каракара, сидевшего во главе стола, плясали огни Зары9.

– Доброе утро, – поприветствовал он сына. – Твоя невеста задерживается или нам придется завтракать без нее?

– Без нее… – Алет беспомощно посмотрел в сторону. – Она… она…

– Садись, – выручил отец. – Я только собирался сообщить Ранели, что мы принимаем ее в семью и спать вы будете теперь в нашем крыле. Не знаю, что делать со свадьбой. Устроить праздник в пику Охотнику мы не можем. Может, вы обвенчаетесь в Истинной церкви в Цартане?

– Отец, она не энгарнка, а оборотень, – возразил Сокол, занимая место за столом. – Они получают благословение в своих храмах, но, как ты понимаешь, туда нас тоже не пустят.

– Какая-то безвыходная ситуация, – вздохнул Авиел. – Что еще тут можно предпринять? В общем, передай, что для нас она твоя жена.