Щутела дернулся было помочь ей, но тут же замер и, вздохнув, вышел из конюшни. Глотая слезы, принцесса волоком потащила седло к Снежке. Но ее остановили.

– Постойте, ваше высочество, – она обернулась. Рекем неслышно подошел ближе. – Сейчас не время.

– И вы тоже? – не поверила девушка. – От вас я такого не ожидала! Тоже боитесь?

– Пожалуйста, тише, – попросил маркиз. – Выслушайте меня.

– Я не желаю ничего слышать. Я должна попрощаться с мамой.

– У вас всё получится, – заверил ее Рекем, забирая седло и возвращая его на место. Он вернулся к принцессе, оторопевшей от такой наглости. – Вы увидитесь с королевой. И я вам помогу. Но надо чуть-чуть подождать, – уговаривал он Мирелу негромко. – Я слышал Даут скоро едет в гости к Керлину. Когда он покинет замок, мы сбежим.

– Я не собираюсь сбегать! Я всего лишь хочу…

– Да-да, я понимаю, – терпеливо объяснял Рекем. – Но ведь Даут велел вам не выходить из спальни, значит, это побег. Ваше высочество, я помогу вам. Оседлаю свою лошадь – она кроткая, но быстрая. К тому же горничная на моей лошади не будет привлекать столько внимания, сколько лошадь принцессы. Пусть Векира прямо сейчас скажет, что вы посылаете ее в город за… за лентами, например. Что вы написали письмо королю, чтобы он дал вам возможность увидеться с ним, и надо приготовиться к встрече с его величеством. Векира умеет ездить верхом? – уточнил маркиз.

– Да, я брала иногда ее с собой на прогулку, но за покупками никогда не посылала…

– Но ведь это особый случай. Может, и не поверят, но сразу в любом случае не хватятся. Итак, возвращайтесь в спальню и сделайте так, как я вам говорю. Пообедайте. День пути – это очень долго с непривычки. Когда Даут уедет, приходите сюда, я всё приготовлю и поеду с вами.

– Вы рискуете…

– Не больше, чем вы. А путешествовать одной очень опасно. Вам обязательно нужен сопровождающий, а там – будь что будет.

– Спасибо, маркиз, – искренно поблагодарила Мирела, чуть сжав его руку, и поспешила обратно в замок.

Она вошла в спальню, и Векира вскинулась:

– Ваше высочество, как же я рада, что всё обошлось! Что вы не уехали…

– Молчи! – прервала ее Мирела. – Я уеду очень скоро, а пока надо кое-что сделать.

Она в точности пересказала горничной указания Рекема. Векира побледнела, услышав хитрый план, и принцессе пришлось снова сделать ей внушение, чтобы она вела себя как обычно, а то заподозрят неладное, увидев, что горничная так пугается из-за поездки в город за лентами.

Мирела съела всё, что принесла Векира из кухни, – прежний обед остыл. Даут всё не уезжал, и, чтобы успокоиться, принцесса взялась за вышивку: она уже давно вышивала монограмму отца: на алом поясе золотые буквы Ц и М, поддерживаемые рогами оленя и осененные ветвями яйтана. Олень – символ династии Цуришаддая, к которой принадлежал ее отец. Она насчитывала около пятисот лет. Дерево яйтан – символ династии Шедеуров, к которой принадлежала мать Мирелы, королева Езета. Род Шедеур намного старше, даже в Священной книге Людей упоминается о нем. Манчелу очень гордился тем, что заключил такой выгодный брак. Ему тогда исполнилось двадцать три, а Езете – двадцать девять. А через двадцать лет, он заявил, что супружество было ужасной ошибкой. Он выкинул первую жену в отдаленный замок, как выбрасывают на улицу собаку, потерявшую нюх. Манчелу твердил, что брак с Езетой незаконен, что никто не имеет права принуждать его жить с женщиной, которую он никогда не любил, которую всего лишь навязали ему родители…

Во дворе послышался шум. Мирела подошла к окну, чтобы проверить, действительно ли Даут уезжает. Колени дрожали. Принцесса удивилась – она испытывала не страх, а тревогу, но тело неожиданно ослабело. Даут вскочил на коня. Раздался отрывистый приказ, гомон слуг, и вскоре всё стихло.