– Ждут. Атаковать не будут, – размышлял вслух Шурдия.

– Как далеко они? – вновь спросил Гурис.

– В дневном переходе.

– Вот у кого питалась эта птица. Эх, пораньше б она появилась здесь, – Шурдия с досадой ударил плёткой себя по ноге. – Хотя, наверняка, они давно следят за нами.

– Вышли ещё один отряд, – повелел сотнику Гурис. – В бой не вступать. Наблюдать. Обо всём докладывать незамедлительно.

Обдав пылью, вскоре пронёсся десяток всадников.

– Здесь могут быть войска только из самой Напаты, – начал рассуждать Шурдия. – Больше им неоткуда взяться. О нашем продвижении им известно с самого начала. Тогда почему они не встали на нашем пути раньше?

– Не желают войны, – уверенно ответил Гурис.

– Поэтому и ждут, а ведь в противном случае могли давно уже напасть. Скорее всего, они преобладают числом. Уверены, что мы не пройдём через их заслон, – Шурдия задумался.

– Почему именно здесь?

– Вот и я думаю о том же.

– Что-то находится там, за ними, – предположил Гурис.

– Не бывал я там. Так далеко не доводилось ходить. Может, ты и прав. Не пропустят они нас. Это верно. Здесь тот предел, до которого они ещё терпели нас, но больше не отступят, – Шурдия поднял руку.

Сотник Сиргс, не сводящий с них глаз, увидев поданный ему сигнал, подлетел на быстром скакуне и спешился в готовности исполнить приказ.

– Вот что, Сиргс. Ты опытный военачальник, и мы давно знаем тебя, – начал командующий. – Поэтому тебе будет дано особое поручение. Даже два. Первое. У проводников нубийцев немедленно узнай обо всём, что есть в этой местности, особенно там, впереди. Второе. Возьмёшь последнюю сотню и всех вооружённых мастеровых. Отойдёшь на полудневный переход на запад и будешь продвигаться одновременно с нами. Сообщаться через гонцов. Для быстроты распредели их сам. Приступай.

– Ударим по ним и с правого фланга. Заодно будем знать, нет ли там их войск, – проводив взглядом сотника, пояснил свои действия старший.

– Верно, – согласился Гурис.

Уже через некоторое время Сиргс привёл к ним одного из проводников.

– Скажи, Форкис, – голос десятника прозвучал довольно громко, – тебе доводилось сражаться?

– Бывало, – ускорив коня и приблизившись к нему, сдержанно ответил тот.

– Своих людей ты знаешь, вот и будешь ими командовать. Ты понял?

– Да.

– Держись меня, что бы ни случилось.

– Понял.

– Я надеюсь на тебя.

– Да понял я.

Солнце едва блеснуло своими первыми лучами по горным вершинам, а войска Бруакера уже вытянулись двумя ровными плотными рядами от их подножий строго на запад.

Впереди, почти в самом центре, выстроились двадцать боевых колесниц с лучниками.

Враг приближался и уже был виден.

Конница персов, разбившись надвое, шла на флангах.

Между ними, прикрываясь огромными щитами, также в два сомкнутых ряда двигалась вся египетская пехота, отличавшаяся от воинов Напаты лишь наличием кожаных панцирей, в остальном же являя собой её точную копию.

На расстоянии трёх полётов стрелы наступающие навстречу друг другу армии остановились.

Поднятая пыль медленно оседала, проясняя видимость.

Шурдия, гарцуя на резвом скакуне, выехал далеко вперёд.

Помня переданное ему самим сатрапом веление царя царей не вступать без надобности в битвы, зная о присутствии в своих войсках «глаз и ушей» властителя, коим мог быть любой из его воинов, он решил прежде всего провести переговоры с командующим вражеских войск.

Поняв его намерение, Бруакер также направился к нему.

– Приветствую тебя, доблестный напатийский военачальник! – произнёс на египетском языке Шурдия.

– Будь и ты в здравии! – вглядываясь в лицо перса, ответил тот.

– Я не желаю войны с тобой и нахожусь здесь по другой причине. Готов ли ты выслушать меня? – спокойно продолжил Шурдия.