Выехав на нужную дорогу Бехруз бей сбавил скорость, чтобы супруга могла высмотреть магазинчик по левой стороне дороги.

– Вот-вот… А нет, не это… А вон то… И это не то… Вот! Магазин «Багбанчи29»!

Бехруз бей проехав ещё немного, развернулся и подъехал к магазину. Нармин ханум магазин определила не по вывеске – неоновая вывеска была отключена, а на солнечном свету и без подсветки она была невзрачная. Маленький магазин был окружен снаружи всевозможными граблями, лопатами и деревянными черенками, которые выглядели как частокол. Внутри магазин был также заставлен, и всюду стояли открытые мешки с удобрениями. И хотя в помещении была прохлада от кондиционера, неприятный резкий запах химикатов удушал. За прилавком сидел мужчина, которому явно нездоровилось, а торговлей занимались шустрые мальчики.

– Луковицы шафрана у вас есть? – спросил Бехруз бей, как всегда, не тратив время на самостоятельные поиски глазами. Один из мальчиков показал на глубокий пластиковый ящик, стоящий между большими мешками. На дне тары для овощей в серой шелухе утопали мелкие луковички. Мальчик рукой загрёб пригоршню луковичек, показал их Бехруз бею и сказал:

– Эми30, это все что осталось.

– Ещё будет?

Сидящий за прилавком мужчина слабым голосом спросил:

– Вам сколько килограммов?

– Ээ…, – протянул Бехруз бей, но тут в разговор вступила Нармин ханум:

– 1 килограмм.

– 1 килограмм?… Вечером должны привезти…

Бехруз бей и Нармин ханум ещё немного потоптавшись перед пустым ящиком, вышли из магазинчика. Снаружи была обжигающая жара, но она была приятнее, чем запах химикатов в магазине.

– Завтра приедем. – попытался успокоить расстроенную супругу Бехруз бей. Они направились к машине и тут Нармин ханум увидела крохотную мужскую парикмахерскую возле которой курил невысокий, в меру подкаченный, молодой парень с татуировкой на всю руку, со стильной причёской и бородой. Облик молодого человека диссонировал с местностью и этим самым привлекал внимание.

– Раз мы сюда все таки приехали, может ты здесь пострижешься?

Бехруз бей без комплексов мог подстричься в любой парикмахерской, привязанностей к мастерам он не имел. Да и стригся он всегда одинаково, и складывалось впечатление, что или все парикмахеры города стригут одинаково, или Бехруз бея иначе стричь не получается.

– Если мастер свободен, то почему бы и нет.

Курящий молодой человек оказался клиентом и подтвердил, что внутри только парикмахер. Бехруз бей уверено шагнул внутрь салона.

Прошло минут пятнадцать, Нармин ханум начала скучать. Кое-как она развернулась на месте и попыталась нащупать бутылку воды на заднем сидении. Ей под руки попался пакет с чем-то, что она решила рассмотреть. Это были огурцы… Но такой-то странной формы – с шипами и большими как переросшие кабачки.

– Это что за огурцы такие? – с возмущением в голосе спросила Нармин ханум вернувшегося в машину Бехруз бея, – Они вообще съедобные? И что с ними делать?

– Огурцы… Понимаешь… огурцы есть огурцы, да! – на этот раз манеру говорить овощника спародировал Бехруз бей. – Хотя, слушай меня внимательно. Оказывается отец парикмахера в этом салоне занимается разведением шафрана. Живут они тут в двух шагах. Мы можем купить луковицы у них, с первых рук. Что скажешь?

– Окей. Давай купим у них.

Через пять минут Бехруз бей уже ехал по извилистым улицам дачного посёлка, а парикмахер, молодой круглолицый парень, сидел на заднем сидении и указывал дорогу.

– Вот здесь налево… Теперь прямо… Вон видите ворота с номером 371? Это наши ворота.

371… Если у Нармин ханум были какие-то сомнения о правильности своего решения идти к незнакомым людям, то магический номер на воротах добавил ещё и интригу в происходящее. «Это что-то значит», – подумала она и поправила свои солнцезащитные очки с серыми стёклами.