– Позвольте! Я вас попрошу не беспокоиться насчет этого, – остановил его шевалье, вынимая из-за пояса преотличный четырех зубчатый крюк с белой шелковой нитью, – Свой есть. Все предвидел. Я же знал куда шёл.

– Ах вы!…Ну тогда еще возьмите мою шпагу! – снимая ее со своего пояса протянул граф Инфантадо, отчего шевалье Франсуа не отказался, но принял равнодушно, как должное, отложив прежде крюк. Все проходило в деловом ритме, его заботили иные раздумия. Но взамен от тоже кое что оставлял.

В апартаментах отведенных графу было темно и тихо, не принимая во внимание резонирующей возни подготовки. Граф Инфантадо осторожно отрыл крайнюю створку окна и выглянул по сторонам. Шевалье Франсуа прислонил и шпагу и ножны к краю и зацепив крюк за надежное место вылез ногами на карниз. При начальном этапе спуска, очень мешала новая шпага, звучно бы бившаяся о камень. Она была задрана вверх и придержана рукой к груди; веревка спущена вниз, скользя по ней ногами и одновременно задерживаясь руками шевалье Франсуа съехал вниз на пол-туаза. Далее ухватившись левой рукой за водосточную трубу почувствовавшейся тяжелой и основательной стал спускаться, отклоняясь за нее в сторону, чем избег на своем вертикальном пути нижнего такого же окна, с которого он не хотел, чтобы его заметили.

Благополучно достигнув самого низа и ступив ногами наземь, ощутил под ними твердое основание. То была узкая плиточная дорожка, идущая впритык фундаменту по всей длине. Сверху граф Инфантадо скинул вниз крюк зашелестевший в кустах. На прощание они оба помахали друг другу руками, расставаясь беззвучно, исходя их обстановки.

Перемахнув через ряд кустов, с оглядкой он забрал крюк в руку, собрав так же веревку и преодолев остальные ряды кустов, наклонясь пересек дорогу с бордюрами. Потом опять кусты, спокойно Франсуа себя почувствовал только когда добрался под можжевеловые ветви. Вот и стена предстала перед ним со своей долгожданной неожиданностью.

Прежде чем забросить крюк на гребень стены он выгнул из него гибкие усики, загибая кончики чуть в сторону, дабы они сворачивали съезжание на ту или иную сторону парных крючьев для более надежного зацепу. Первый же точный выкид и оный состоялся, наделав правда при этом немного шуму. Выждав когда все успокоится, главным образом у него внутри, стараясь как можно быстрее и тише, полез вверх, тратя много усилий пальцами рук для удержания и подтягивания себя за тонкую, но прочную шелковистую веревку, чувствуя как сразу же высветился на белом свету. Шершавшая шелестящая наружность стены так же освещалась, так же светом находясь с подлунной стороны.

Уже положив обе руки на поверхность гребня стены, чтобы подтянуться и быть там, заметил: как это не было банально в данной ситуации, бегущих к нему на перехват гвардейцев.

Нет, он не решился продолжить далее. Там на продолжительном пространстве его до-го-нят!… На быстрых-то конских ногах и это даже хорошо, что эти олухи не дали ему самому залезть в западню, невыдержанно спугивая заранее от этого. Франсуа не чувствовал в себе совершенно никакой растерянности, но первым желанием и побуждением его было вернуться на прежнее исходное место.

Разом съехав вниз и выпрямившись шевалье Франсуа попытался сдернуть крюк вслед за собой, дабы не дать им воспользоваться бегущим по стене. Но все попытки оказались тщетными, и сгоряча бросив это занятие, он кинулся продираться через стену зелени и барьеры без приспособления для лазанья на ходу, соображая как быть дальше.

Раздался выстрел! То несомненно стрелял граф Инфантадо. Сторона дворца Сан-вито, как он выбрался на дорогу, предстала пред ним темнее ночи и совершенно, что не возможно было определить, неясно в каком окне находился граф. Побежал на звук выстрела, так как ориентироваться по памяти не было никакой мочи, сначало бы подбежать поближе. Но только там он понял что совершил ошибку. Из-под самого низа вообще ничего не было видать, только узкий выступ карниза. Однако же граф должен был подать знак?!