– Сэнсей Цунэнага, я понимаю ваше удивление. Но перед вами безоружный юноша, который готов вам служить, который здесь для того, чтобы вам служить. Который счастлив, что может вам служить, что может служить Японии. Не станет же такой высокий самурай отнимать жизнь у молодого иностранца только потому, что тот говорит на его языке. Прикажите своим людям не трогать мечи и опустить луки. Мы здесь, чтобы помочь вам.

Самурай что-то выкрикнул через плечо, после чего, обращаясь к герцогу: – «Герцог, нам надо обсудить положение вещей. Я думаю, что нам всем не помешает горячая похлебка, чтобы познакомиться и разобраться в этой чертовщине. Мне твердили, что я буду первым японцем, который ступит на земли Европы, а тут, оказывается, каждый безбородый юнец говорит по-японски. Я приглашаю вас. А с вами, юноша, мне хотелось бы познакомиться поближе.»

– Я думаю, у нас еще будет для этого масса времени, тем более, что у меня к вам есть жизненно важный вопрос. Но это потом.

Герцог с четырьмя друзьями и самурай с тремя близкими ему самураями устроились за большим столом в таверне, и прислуга стала подавать на стол еду и вино.

– Патрик, спроси у него, пожалуйста, могу ли я называть его просто Хасэкура, а он меня Франсуа.

– Он согласен.

– Хасэкура, каково положение дел? Чего ты ждешь от нас?

– Франсуа, первое, что нам нужно, это корабль, чтобы добраться до Италии, затем, нам нужны будут лошади, но главное – это корабль. Деньги у нас есть. Оружие тоже. Провиант? Если есть деньги, – это не проблема.

– Извини, перебью. А сколько вас всего человек?

– Нас всего 36 человек. 30 самураев и 6 гейш.

– Хасэкура, ты говоришь, корабль. А по суше ты не думал? Может быть, лучше по суше? Это и обойдется дешевле, чем фрахтовать корабль, тем более, что Рим – не на берегу моря, и вам все равно придется покупать лошадей. Подумай. У нас есть две повозки и карета. У каждого есть запасная лошадь. Может быть, ты купишь лошадей и мы отправимся в путь по суше? Подумай. Патрик, а кто такие гейши?

Пока Патрик отвечал на вопрос о гейшах, Хасэкура перемолвился несколькими фразами со своим помощником Сукато Сансиро.

– Это хорошая мысль, Франсуа, тем более, что у нас уже был печальный опыт с морем. Я подумаю. А пока, можно мне задать пару вопросов этому юноше? Как ты сказал тебя зовут?

– Патрик.

– Так откуда ты знаешь японский язык, Патрик? И как оказался во Франции?

– Сэнсей Цунэнага, мы в нашей команде все обращаемся друг к другу на «ты» по имени. Можем и мы? Так вот, Хасэкура. Можно, вместо ответа на твои вопросы, я попрошу у тебя самурайский меч? А чтобы ты не сомневался, скажи, у тебя ведь должны быть деревянные мечи для тренировок? Если да, то можешь выставить против меня своего лучшего мечника, и, если я нанесу ему поражение в трех поединках, или в трех поединках разным соперникам, обещай, что дашь мне самурайский меч. У тебя наверняка должен быть запасной. Обещаешь?

– Тебе что, жить надоело? Мои самураи разделаются с тобой, как с цыпленком.

– Вот мы и посмотрим. Я думаю, что Франсуа это тоже будет интересно посмотреть.

– Хорошо. Обещаю, если твой командир тебе это разрешит.

– Франсуа, мы с Хасэкурой договорились, что он организует мне или три поединка с его лучшим мечником, или поединки с тремя его мечниками, и, если я одержу все три победы, он обещает дать мне самурайский меч. Я надеюсь, ты не станешь возражать.

– Ты уверен в том, что делаешь, Патрик? Если да, то действуй.

– Герцог согласен. Кстати, Хасэкура, герцог – это как в Японии вашего века даймё. Выше его только король. У вас в Японии сейчас кто сёгун? Такугава?