Сан Дзарза присоединился к трём другим советникам. Сан Дариус также присутствовал, но казался погружённым в свои мысли. Как и я, он, по-видимому, ещё не оправился после самоубийства Сахира. Глаза его бесцельно блуждали, и он снова и снова оглаживал руками свой кремовый кафтан.

Султан также ждал меня вместе с шестью другими студентами, явно изнывавшими от нетерпения поскорее получить робу хассани и начать обучение. Я был среди них чужим. Я оказался здесь потому, что мой брат был объявлен победителем Лабиринтовых игр. Он бы согласился на обучение. А теперь здесь стоял я, а не он.

Казалось нереальным, что Совет собрался без Сахира. Четыре члена вместо пяти. Кто займёт место Сахира, став во главе хассани?

– Мы готовы, – с ясно прозвучавшим в голосе удовлетворением сказал султан. – Сегодня вы получите робу и будете приняты в ряды хассани. К сожалению, занятия ваши начнутся немного позднее, когда я и Совет уладим ряд насущных вопросов.

Насущных вопросов. Что-то подсказывало мне, что эти вопросы были вызваны смертью Сахира.

Султан жестом велел нам приблизиться.

Я был последним в шеренге и мог наблюдать все эти гордые улыбающиеся лица. Только двое из шестерых были девушками.

Султан подал мне кафтан густого пурпурного цвета:

– Удачи тебе, Таран. Тебе пришёлся по нраву дом, что я подарил тебе?

– Он прекрасен, – сказал я. И пуст. Чересчур пуст.

– Я надеюсь, твоя мать скоро поправится и сможет переехать к тебе.

Сахир травил матушку несколько месяцев кряду, потому что она узнала нечто важное. Я до сих пор гадал, какой секрет он так отчаянно хотел сберечь. Возможно, однажды она вспомнит. Избавить её тело от такого урона было непросто. Однако целители и Совет делали всё возможное, чтобы она оправилась и чтобы последствия разрушительной магии были минимальными.

– Спасибо, – сказал я.

– Удачи тебе в учёбе. – Он выглядел как человек, слишком много ночей проведший без сна.

– Мой повелитель, дозволено ли мне спросить, почему вы хотели сохранить жизнь Сахиру? – Непонимание тяжёлым камнем лежало у меня на сердце. Я хотел, чтобы его ответ облегчил эту тяжесть.

Лицо его превратилось в камень, показывая, что мой вопрос был неуместен.

– Не дозволено.

Я сжал ткань робы.

– Вы знаете, что он сделал.

– Сахир мёртв.

Я сглотнул.

– Но вы этого не хотели.

– Тебе нет причин волноваться. – Голос его звучал как-то слишком обыденно. – Мы исправим последствия этого злосчастного случая.

– Последствия? Я не понимаю, почему его смерть…

Он поднял руку. Золото его перстней вспыхнуло на солнце.

– Довольно.

Это было не всё. Султан и Совет хранили важную тайну. Однако выражение его глаз остановило меня от дальнейших расспросов. Ему не нужны были слова, дабы обозначить, что правда меня никоим образом не касалась.

Я поклонился и покинул сады. Мне следовало научиться закрывать глаза на происходящее. Какое имело значение, что смерть Сахира возымеет последствия? Матушке станет лучше, и мы начнём новую жизнь здесь, в Тахе. Эти неурядицы больше не должны меня тревожить.

Уверенность неожиданной волной наполнила меня. Я чувствовал, что всё образуется, как бы трудно ни было отпустить прошлое. Не позволить ему стать частью меня. Вина непрестанно кусала меня за пятки, угрожая повергнуть в прах. Если я поддамся, она утопит меня в море горя.

Это новое чувство оставалось со мной всю дорогу домой.

Над фасадом подаренного мне дома висели ярко-красные полотнища, укрывающие ведущие к нему ступени прохладой и приятным отблеском цвета. Кувшины наполнялись водой для верховых животных, принадлежащих возможным посетителям. Девушка на лестнице обычно не была частью фасада. Я скатал магическую робу в шар, как будто её можно было спрятать. Или заставить исчезнуть. И тотчас принялся жонглировать уймой оправданий тому, что я до сих пор не связался с ней.