Но это верно только в том случае, если все головы более или менее равны по мудрости. В целом, конечно, гораздо более вероятно, что культурные прорывы будут исходить от людей с врожденной способностью к оригинальному мышлению. И снова тасманийцы находятся здесь в невыгодном положении. Даже если они и были примерно ровня современным нам, каковы были шансы, что среди этой горстки островитян южных морей родится гениальный ребенок? Сколько эпохальных открытий или художественных достижений можно записать на счет города Каламазу, штат Мичиган? Тем не менее в нем на сегодня, вероятно, живет больше людей, чем была когда-либо численность населения всей Тасмании. С другой стороны, все те впечатляющие цивилизации, о которых мы знаем, на протяжении своей истории имели огромный запас человеческого материала, из которого они могли черпать, как из океана, что, в свою очередь, давало гигантов интеллекта, как в толпе из миллиона человек можно случайно встретить семифутового[7] гиганта.

Когда население достаточно велико, эти одаренные люди могут быть дополнительно еще и освобождены от рутинной работы по ежедневной добыче пропитания и специализироваться в соответствии со своими талантами. Сегодня наши эксперты в области текстиля восхищаются полотнами, сотканными индейцами Перу. Но как они были произведены? Девушками, заточенными в женских монастырях и всю жизнь посвятившими своим ткацким станкам. Если бы их усилия были направлены главным образом на выкапывание картофеля, искусство ткачества не получило бы такого развития, как в западной части Южной Америки.

Таким образом, можно ожидать новых идей и изощренного ремесленного мастерства везде, где народы достаточно многочисленны, чтобы породить таланты и освободить их от рутинной борьбы за пропитание для выполнения соответствующих задач. Добавьте к этому наличие большого количества возможностей для тех народов, которые бдительно следят за своими соседями и готовы извлечь выгоду из идей, рожденных в других сообществах, и перед нами условия для возникновения действительно сложной культуры.

Однако в наличии возможностей нет и ничего неизбежного. Среди миллионов людей может возникнуть интеллектуальный гений, но соотечественники могут распять его, а его дар отвергнуть. Люди могут случайно войти в контакт с другими группами людей, но могут и держаться от них подальше, и даже если они будут интенсивно взаимодействовать, то могут как принять новые идеи своих соседей, так и отвергнуть их. Таким образом, случайность играет огромную роль в развитии культуры, а в истории цивилизации нет широких прямых скоростных магистралей, скорее она похожа на множество извилистых тропинок. Это печально, потому что приводит к тому, что некоторые светлые умы были сбиты с толку и пошли на свет одного из двух блуждающих болотных огней, географии и наследственности. Нужно установить на этих тропинках таблички, предупреждающие путника.

КАКИМ образом лопари – иначе называемые саамы – пришли к разведению северных оленей? У одного известного географа есть готовый ответ: никакой другой вид животных не мог питаться скудной растительностью в этом холодном регионе, а природа не создала здесь никаких растений, которые человек мог бы съесть. Звучит правдоподобно, но в корне неверно. Поскольку человечество провело большую часть своей истории, занимаясь охотой и собиранием диких растений, людям, чтобы выжить, вовсе не обязательно заниматься ни скотоводством, ни земледелием. Эскимосы вполне сносно живут, занимаясь охотой, и сами лопари всякий раз, когда по какой-либо причине теряют свои стада, возвращаются к занятию рыболовством. С другой стороны, если бы лопари когда-либо занимались разведением не оленей, а какого-нибудь другого скота, они смогли бы выращивать его даже в Арктике. Это непросто, но возможно, потому что этим занимаются якуты, живущие даже в более холодных частях Сибири. В XIII веке эти скотоводы жили на юге региона, вокруг озера Байкал. Нашествие монголов оттеснило их на север, но, несмотря на это, им удалось сохранить своих домашних животных. Более того, около 6 % якутов переняли у своих новых соседей традицию оленеводства и быстро вытеснили эти племена из их собственного оленеводческого региона, так как смогли успешно применить к оленьим стадам свой опыт обхождения с крупным рогатым скотом и лошадьми.