рис. 5. Тасманийский плот (по Лингу Роту)

Но давайте разберем наше меню подробнее и начнем с напитков. Что ж, в 1500 году в Европе в буквальном смысле никто ничего не знал ни о какао и шоколаде, ни о чае или кофе. Когда, наконец, они появились, они были слишком дорогими, чтобы сразу стать предметом всеобщей любви. Более того, о них ходили самые странные и ужасающие слухи, так что их нынешнее место в нашей повседневной жизни – вещь совсем недавняя.

Испанцы привезли горячий шоколад из Мексики, где местные жители варили напиток из смеси обжаренных семян какао, кукурузной муки, перца чили и других ингредиентов. Они также использовали бобы в качестве денег, но испанцы не переняли этот обычай и упростили рецепт напитка. Из Испании напиток распространился во Фландрию и Италию, достигнув Флоренции около 1606 года. Во Франции, по-видимому, первым попробовал его брат кардинала Ришелье – как средство от болезни селезенки. Врачи и публика соперничали друг с другом в приписывании заморской диковине чудесных свойств – как добрых, так и злых. В 1671 году мадам де Севинье[10] писала о знатной даме, которая так неумеренно баловала себя шоколадом, будучи беременной, что родила маленького арапчонка (un petitgargon noircomme le diable[11]). Некоторые врачи нападали на шоколад как на опасное слабительное, подходящее только для грубого пищеварения индейцев, но большинство все же придерживались более доброжелательного мнения. Один из них даже рекламировал свой собственный препарат на основе какао как лекарство от венерических болезней. Церковь тоже приложила руку к его популяризации. Должен ли шоколад считаться едой или питьем? От ответа зависело его потребление во время Великого поста. В 1664 году епископ Франческо Бранкаччо опубликовал латинский трактат, доказывающий, что шоколад сам по себе не является едой, хотя и оказался питательным. Сомнения благочестивых прихожан были развеяны, и эта удобная доктрина возобладала.

рис. 6. Каноэ пайютов в тасманийском стиле из Невады (по фотографии Лоуи)

Чай культивировали в Китае еще в VI веке н. э., но в Европе о его употреблении в качестве напитка ничего не знали примерно до 1560 года, а в Голландию его завезли лишь полвека спустя. Англичане начали пить чай ближе 1650 году, а десять лет спустя Сэмюэл Пепис описывал в своих знаменитых «Дневниках» первый опыт употребления нового напитка. Однако в течение долгого времени чай оставался прерогативой высшего общества. Сколько англичан могли позволить себе платить от 15 до 50 шиллингов за фунт? Даже в 1712 году хороший чай все еще стоил 18 шиллингов, а более низкого качества продавался по 14 и 10 шиллингов за фунт, и цена заметно не снижалась вплоть до 1760 года. Как и в случае с шоколадом, новому товару приписывали настоящие чудеса. Французские медики рекламировали его как средство от подагры, а один писатель объявил его панацеей, то есть легендарным лекарством от всех болезней: среди многих других недугов он гарантированно излечивал ревматизм, колики, эпилепсию, камни в мочевом пузыре, катары и дизентерию. Французский ученый Пьер Даниэль Юэ, епископ Авранша, много лет страдавший от катаракты и гастритов, начал пить чай и – о чудо! – зрение и пищеварение наладились. Неудивительно, что его благодарность нашла выражение в латинской элегии из пятидесяти восьми строк, воспевающих этот напиток.