– Тебе я врать не стану, – вдруг совершенно серьёзно заявил Колман. –Ты хоть и открещиваешься от нашего брата, а мы всё же в одной упряжке с тобой бежим. А некроманты чтут своих и никогда не обманывают.

Гил еле сдержался, чтобы не плюнуть на сапог Колмана. Кем-кем, а братом по гильдии он ему точно быть не хотел. Но и наблюдать за издевательствами над Сигардом не горел желанием.

Гил тяжело вздохнул, решая очередную дилемму: довериться малоприятному типу и оставить грязную работу ему или же самому увидеть то, что потом всё равно перескажут?

Уже лежащие на дверной ручке пальцы нехотя соскользнули вниз, сталкер протяжно посмотрел на ведущую в мастерскую дверь, потом на лестницу и выбрал укрытие в кабинете.

– А ты упрям, – вздохнул Колман, провожая взглядом поднимающегося наверх сталкера. – Только знаешь, я бы на твоём месте всё же не путался у меня под ногами. Если в мальчугане засела бестелесная астральная сущность, и я вытащу её, то она в панике, может начать искать новое тело. Моё, скажу сразу, ей не подойдёт.

– Моё тоже, – буркнул Гил и, шагнув в кабинет некроманта, затворил за собой дверь.

26. Глава 25

Над извлечением астрального вторженца некромант работал в полутьме, и Гил впервые пожалел, что омерзительная лаборатория тонула во мраке. Освещённой была лишь её центральная часть, где у мэтра имелся магический куб. А если точнее, клетка, удерживающая бестелесных сущностей. В ней Колман начертал пентаграмму, и посадил на специальный «трон» в её центр связанного по рукам и ногам мальчугана.

Сигард дёргался и вероятно кричал, но Гил не мог слышать его голоса, а мог лишь смотреть, как широко распахиваются глаза мальчугана, и разевается рот.

Неприятное зрелище.

Гил напоминал себе, что это вовсе не Сигард, но всё равно сжимал кулаки, даже не замечая, как его ногти врезаются в мягкую ткань, как оставляют борозды полукружий.

«Смотри! – заставлял себя сталкер, пуча глаза, чтобы не пропустить момент «разъединения». – Смотри внимательнее, иначе пропустишь самое важное».

Гил не знал, что точно он должен был увидеть, но предполагал, что, будучи сталкером, хотя бы почувствует, как иномирянец покидает мёртвое тело. И, возможно, считав его вибрацию, поймёт откуда тот прибыл.

Он стоял в неудобной позе полусогнувшись и подглядывал в глазок, пока Колман готовил силы для заклинания. Мэтр нагнетал хаос, который сгущался вокруг него чёрным дымом, трепетал, клубился, складывался в причудливые рунические символы, пока не вспыхнул изумрудно-зелёным и не осветил на миг всё пространство мастерской.

Гилу хватило этого мига чтобы увидеть страшное – лицо мальчика исказила насмешливая гримаса, а потом глаза вылезли из орбит и из них потекла кровь, а пространство старого особняка вздрогнуло от потустороннего подземельного хохота.

Колман отшатнулся, сложил пальцы в новом магическом знаке и что-то затараторил.

О причине, по которой Гил стал слышать доносящиеся из мастерской звуки, он старался не думать, да и что тут думать – клетка была повреждена, это ж ясно как день.

Но вот значительны ли её повреждения ясно не было, потому что мэтру пока не удалось вытащить из тела мальчика его оккупанта. Он оказался настолько мощным, что сопротивлялся даже усиленному заклинанию. Сталкер видел, что Колман накручивает свою руническую схему, делая не одно кольцо, а два. Оба светящихся окружия яростно горели зелёным пламенем некромантии, оба пульсировали от переизбытка хаоса, но засевшей в Сигарде сущности всё было нипочём. Она терзала плоть ребёнка, которого выворачивало и скручивало в чудовищно-неестественные позы, но не покидала её.