Дверь распахнулась, и на пороге возник Кирс. На этот раз он не старался выглядеть проще, чем есть. Одет гер был подобающим своему статусу образом – в дорогой камзол, высокие кожаные сапоги, при шпаге. Плечи покрывал плащ, подбитый норкой. Слишком тёплый для сентября, но богачи носили меха не для согрева.

– Наш человек сообщил мне, что договор был принят, – проговорил он вместо приветствия, растягивая в ухмылке свои удивительно красные губы. – А раз так, то я не вижу смысла торчать в этой дыре. Карета уже ждёт вас, Гилберт.

– Куда я еду? – мрачно поинтересовался сталкер.

– Хотелось бы конечно туда, где вам удобнее проводить свои тайные переходы в мир теней. Но насколько я знаю, вы всё ещё не в форме. Как и прежде нарываетесь на неприятности?

Его отвратительная ухмылочка начинала всерьёз раздражать Гила, но Кирс был на голову выше, шире в плечах и к тому же при шпаге. Гнуть свою линию будучи при оружии всегда значительно проще. Хотя Гил был уверен, что это хлыщ вёл себя так же и без шпаги.

Не дождавшись ответа, Кирс пояснил:

– Сейчас вас отвезут домой. Нечего ошиваться с этой швалью. Вы всё-таки теперь наш человек. К вам приставят Рабана, вы с ним уже знакомы, он вам гипс снимал. Ну а когда Рабан решит, что вы готовы к работе… Впрочем, тогда и поговорим, – закончил он и вышел вон, крикнув из коридора, – поторапливайтесь.

Гил посмотрел на мнущегося у окна Сиджа, как на предателя, и кивнул, чтобы тот выметался. Не хотел собирать свои вещи при нём.

Когда хозяин притона вышел, Гил метнулся к топчану, но тут же рухнул на него, сражённый новым приступом головной боли. Постарался выровнять дыхание и прийти в себя, а после обшарил все складочки в белье, даже задрал край койки и нашёл-таки то, что искал – несколько завалявшихся золотых. Шесть штук. Не много, особенно если учесть, столько их было ещё вчера. Но всё же лучше, чем совсем ничего.

Завязав свой дорожный тюк со скарбом, он с трудом водрузил его на плечо и потащился вниз, к ожидающей его карете.

17. Глава 16

– Сколько я вам раз говорил, что капли нужно принимать строго по часам! – ворчал Рабан, изучая батарею склянок, оставленную на прикроватной тумбе Гила. – Вы так никогда не поправитесь.

– А я и не хочу, – вяло отозвался парень, застегивая рубаху.

После каждого осмотра врача ему традиционно делалось гадостно. Сталкер ощущал себя дефектным жеребцом, которого готовят к спариванию с породистой кобылой. Рабан добросовестно проводил весь полагающийся врачебный церемониал, но Гил не мог отделаться от скверного унизительного чувства.

Прежние заказчики тоже использовали его дар, но многие всё же восторгались им, кто-то даже боялся. Шутка ли? – пересечь границу миров и вернуться обратно, да ещё спутника с собой взять! О том, что большинство его клиентов не ходили дальше астрала, Гил, конечно, никому не говорил. Лишняя, удручающая информация. Да и какая, в сущности, разница, если живые хотели всего лишь утолить скорбь, унять на время зуд тоски и одиночества. А с этой задачей неплохо справлялись и астральные слепки. Да, ненадолго справлялись, потому как Гил исправлял одиночество клиентов исключительно как положение, а не как состояние, и то на краткий срок. Но когда удовлетворённые (пусть и весьма сомнительным образом) люди уходили от него, то несли в своих сердцах благодарность.

Фастред же благодарным быть не собирался, скорее наоборот, он, наверняка, полагал, что это Гилберт должен петь дифирамбы за то, что всевидящее око Уф-Олдрич разглядело его в такой дыре, как нижний Элрич и за то, что предложило место сталкера в их сплочённых идеологией рядах.